Юрий Валин - Самый младший лейтенант. Корректировщик истории

– Значит, Хельмут Найок, 1911 года рождения? Уроженец Киля, студент-недоучка Кельнского университета? Занятно. Давно из Берлина?

Женька начал переводить. Найок не мигая смотрел в забинтованное лицо капитана. Должен был удивиться, обязан. Но не удивился. Не дрогнул. Все то же слегка отчужденное, простоватое лицо. Только ссадина на лбу начала набухать кровью.

– Не хочет про Берлин говорить? – удивился Варварин. – Тоже мне, военная тайна.

– Все он хочет. Только еще не понял, насколько ему не терпится поболтать, – Катрин, распаковывавшая спецтехнику, разогнулась над вещмешком. – Впрочем, если смолчит – даже лучше.

Немец покосился на нее и начал тихо говорить.

– Просит фройляйн не беспокоиться, – перевел Женька. – Ему просто необходима минута, чтобы прийти в себя. Он прилетел в Полтаву две недели назад. Но не из Берлина. Трое суток был в Варшаве. По семейным делам.

– Скажи ему, что нас его семейные дела, неприятности с Главным управлением имперской безопасности и прочие незначительные детали не интересуют, – Варварин застегнул полевую сумку. – У нас есть десять минут, чтобы поговорить о будущем. И о ближайшем, и о весьма отдаленном. Пока меня интересует – каковы прогнозы камрада Хельмута на дальнейший ход войны и положение Германии? Не возникла ли мысль сменить ориентиры? Вероятно, господин Найок склоняется к некоторой переоценке ценностей. Но и Америка, и Британия далеко. А мы уже здесь. И мы тоже кое-что умеем…

Разговор был несложным. Опытный шпион Найок к пустой болтовне склонности не проявлял. Экая скотина. Даже не моргнул. Готов к сотрудничеству. Хоть с папуасами, хоть с зелеными человечками. Это не профессиональное, просто такой человек.

Женька краем глаза видел начальницу Катрин, развернув и пристроив на стену лжеантенну, сидела под окном, приглядывала за улицей и трудягами-саперами. Судя по спине – запросто может встать и прирезать штурмбаннфюрера. Без перевода все ей ясно. Подташнивает начальницу от этого бывшего сварщика.

Женьку тоже подташнивало. Больше не от брезгливости, а от боли в почках. Ух, суки, ну и врезали.

– На этом о преимуществах сотрудничества закончим. Теперь о гарантиях. – Повязка на щеке Варварина потемнела, пропиталась насквозь. – Время военное, да и мы не дети.

– Желаете расписку кровью? – криво улыбнулся, выслушав перевод, Найок. – Я слышал, коммунистическая мораль поощряет гуманизм и отрицает существование дьявола.

– В данном случае мы прибегаем к общепринятому мировому опыту. Буржуазному то есть, – капитан мельком глянул на застывшего на полу немецкого водителя. – Небольшая проверка. Можете сделать это милосердно. Парень вряд ли успел серьезно нагрешить.

Вот сейчас штурмбаннфюрер вроде бы дрогнул. Что-то такое проскочило во взгляде. Играет? Заговорил чуть медленнее. Рассудительнее.

Женька выслушал объект, перевел:

– Говорит, водитель приехал с ним из Берлина. Повоевать не успел. Мальчишка. Это будет слишком жестоко. Кроме того, он лично обещал матушке Вилли, что мальчик обязательно вернется домой. Ему, то есть объекту, будет трудно смотреть в глаза одинокой женщине. По-моему, его и водителя связывает что-то личное.

Катрин у окна фыркнула.

– Давай без намеков, Мезина, – пробормотал Варварин и единственным глазом оценил лежащего без сознания толстяка. – Собственно, все равно выбора у нас нет. Капитана мне нужно прихватить в бригаду для оправдания. Так что не повезло юному Вилли.

– Сопляк он, – не оглядываясь, сказала Катрин. – Неубедительно будет смотреться. Объект еще тот хорек, может легенду сочинить. Вроде как за дезертирство пристрелил или за покушение на честь несчастной туземки-сиротки. Или что-нибудь поправдоподобнее выдумает. Ефрейтор – жертва слишком легковесная.

– Ну и? Что предлагаешь? Капитан мне обязательно нужен, – пробормотал Варварин.

– В подвале кто-то еще дышал. Им там тяжело без лекаря, – жестко сказала Катрин. – А дыма уже поменьше. Сойдет, мы не в Голливуде.

– Средневековая ты, – капитан помолчал. – Ладно, СС нас в плен не берет, мы их тоже. А с мальчишкой что? Он болтать начнет, подставит наш объект.

– У сопляка руки здоровые. Пусть взрослеет, – процедила Катрин.

– Вот черт! – капитан глянул на замершего Найока. – Идем в подвал. Жень, переведи, что от него и мальчишки требуется выглядеть естественно. Пусть поулыбаются, сучьи дети.

– Я подскажу, – пообещала Катрин, поднимаясь и беря спецтехнику. – Камера в порядке, заряд батарей – чуть меньше трети. На клип хватит. Толстяка в зрители возьмем?