Иван Апраксин - Подменный князь

– Готов? – поинтересовался слуга, до этого молча наблюдавший за мной. – Сиди теперь здесь, потом позовут.

С этими словами он исчез, заперев снаружи дверь и оставив меня одного.

Жалко, что нет зеркал: мне любопытно было взглянуть на себя в новом обличье. Стоя в тесной каморке, я сделал пару шагов до стены, затем развернулся. Расправил плечи, повертел головой.

И что будет дальше? Видимо, казнь в ближайшее время мне не грозила, иначе меня не стали бы переодевать.

Из разговора с Блудом я ничего не понял, кроме того, он явно имеет на меня какие-то виды. Но какие? Что он задумал? Коварства ему не занимать, об этом я уже знал довольно.

И вообще: что будет дальше? Что меня ждет?

Неужели таинственная сила забросила меня сюда лишь для того, чтобы отдать в руки боярина Блуда с его темными замыслами? И я совершенно не верил в то, что Любава могла погибнуть…

Сидеть в каморке мне пришлось недолго, хотя за это время я изрядно понервничал. Хуже всего – не знать, что тебя ждет. Даже не иметь никаких предположений насчет этого. Зачем, например, переодевать меня в роскошный, по здешним понятиям, наряд? А в том, что он именно роскошный, сомневаться не приходилось. Шелковая рубаха, длиннополый суконный кафтан темно-синего цвета, да в придачу еще кожаные сапоги с каблуками – в Киеве десятого века подобным образом одевались лишь очень богатые и значительные люди. Правда, на мне не было украшений – колец в ушах, браслета на руке: всего того, чем в изобилии украшалась местная знать.

– Пойдем, – сказал слуга, отпирая дверь. – Боярин зовет.

На этот раз Блуд был не один. В горнице рядом с ним сидел крупный мужчина, очень богато одетый, с надменным выражением лица. Был он на вид ровесником хозяину дома – лет пятидесяти, но в отличие от Блуда этот был настоящим здоровяком. Косая сажень в плечах, румянец во всю щеку и громадные руки – длинные, как у обезьяны, заканчивающиеся кулаками размером с головку ребенка.

Это явно был не администратор, как Блуд, не ловкий царедворец, не политик. Передо мной сидел воин, хоть и не молодой, но еще полный сил и грозной отваги.

«Свенельд, – догадался я, глядя на сильно тронутую сединой бороду. – Это воевода Свенельд. Тот самый, который вместе с Блудом спокойно смотрел, как убивают князя Ярополка».

Конечно, это его я видел на плоту посреди Днепра. Но видел издали, с берега, а теперь Свенельд был прямо передо мной и вместе с Блудом рассматривал меня.

– Это он, – произнес боярин, кивнув на меня.

– Ты мог бы и не говорить, – ответил воевода, не отрывая от меня своих голубых глаз. – Действительно, очень похож. Очень. Ты был прав. Как ты его нашел?

– Сам подвернулся, – с усмешкой ответил Блуд. – Кстати, его зовут Владимиром. Это его настоящее имя.

Свенельд недоверчиво покачал головой.

– А откуда он появился? – спросил он. – Из каких краев?

Он встал с лавки и, приблизившись ко мне, рявкнул:

– Ты лазутчик? Откуда? Из Византии?

– Оставь, – протянул оставшийся сидеть Блуд. – Он не лазутчик, это ясно. Он забрел к нам из самого безопасного места на свете. Из будущего. По крайней мере, он так говорит, и меня это устраивает. Будущему до нас нет дела, как и нам до будущего.

Свенельд обернулся к хозяину и, когда спустя несколько секунд до него дошел смысл сказанного, громко засмеялся.

– Хорошо, – сказал он. – Ты правильно заметил, боярин, нам нет дела до будущего, а будущему нет дела до нас. Но готов ли он служить нам с тобой?

В этот момент мое терпение закончилось. Какого черта, в конце концов! Бояться мне все равно нечего: чему быть – того не миновать. От моего безропотного молчания лучше не станет.

– Друзья мои, – вдруг услышал я словно со стороны собственный голос. – Вы разговариваете в моем присутствии так, как будто я – бессмысленная скотина. Вы обсуждаете меня, обмениваетесь мнениями на мой счет, а между тем я – точно такой же взрослый человек, как вы. Ваше поведение кажется мне странным.

Наступила тишина. Оба мужчины ошеломленно смотрели на меня, и лица у них были такие, будто с ними неожиданно заговорил деревянный сундук…

Когда шок прошел и мои новые знакомые наконец поверили собственным ушам, Свенельд крякнул и сказал:

– Да, он действительно не из Византии. В Византии ему бы сразу вырвали язык, посмей он так разговаривать.

Он с интересом посмотрел на меня и даже заглянул для верности в глаза.

– Послушай, Владимир, – обратился он на этот раз ко мне непосредственно, – ты понимаешь, где находишься? Ты понимаешь, кто с тобой говорит?