Михаил Ланцов - Железом и кровью

Вернувшиеся летом 1212 года корабли эскадры, после прохождения пятнадцатимесячных учений в Средиземном море, принесли с собой не только бесценный опыт, но и много проблем. Одной из задач, которая ставилась перед Антонио, являлось противодействие пиратам на коммуникациях торгово-транспортной компании Деметры. У неё, конечно, были и свои силы для борьбы с ними, но до серьёзных крейсерских операций дело не доходило в связи с отсутствием этих самых крейсеров – быстроходных боевых кораблей. В ходе двадцати семи боевых столкновений с кораблями пиратов был выявлен серьёзный минус корабельной механической артиллерии – её слабость и маломощность. Потопить корабль она могла, а серьёзно содействовать абордажу – нет. Да и по дальности возникали определённые проблемы. Короче, она оказалась совершенно непригодна для флота и могла выступать только как временное средство.

Другой проблемой стала навигация. Примитивный компас и довольно убогая астролябия, что имели в распоряжении капитаны кораблей, давали весьма неточные показатели. Особенно при наличии песочных часов. Навигационная технология в принципе была отработана, однако остро требовала более качественного инструментального оснащения. После некоторых раздумий Эрик решил задержать экспедицию на пару лет, так как неизвестно, какие задачи экспедиционному корпусу придётся решать при столкновении с цивилизациями американских индейцев. А чтобы ребята не расслаблялись, задействовал их для обучения экипажей других нависов Боспорского военного флота, число кораблей которого возросло с пяти до десяти и в скором времени достигнет пятнадцати. Проблему с артиллерией Эрик решил посредством освоения литья бронзовых дульнозарядных гладкоствольных пушек. Эта задача особых проблем не создавала. Дело в том, что развитие огнестрельной артиллерии Эрик специально не ускорял, так как подобную пушку очень легко скопировать. Да, уже в 1118 году при осаде Сарагосы Европа узнала огнестрельное оружие. Однако прошло практически сто лет, а артиллерия так и осталась для большинства в разряде малополезных диковинок. Введение подобной, столь легко копируемой артиллерии – очень опасная игра, но делать было нечего, так как старые средства оказались совершенно неудобны и недостаточно эффективны.

За основу корабельного артиллерийского орудия была взята пушка калибра порядка восьми сантиметров и с длиной ствола двенадцати калибров. В общем, дело оказалось весьма не сложным, так как к 1212 году на феорумской фабрике вполне освоили технологический процесс литья. Проблемой стал станок и способ расположения орудий на корабле. Для этих целей пришлось отказаться от барбетной конструкции механической артиллерии, так как те станки, что приходили в голову, получались либо очень тяжёлыми для подобного корабля, либо очень ненадёжными. Поэтому пришлось размещать пушки вдоль бортов – каждый борт шхуны получил по пять таких орудий, на баке и корме располагалось два «посадочных» места для размещения ещё двух орудий, что должны были использоваться либо как погонные, либо как ретирадные. Всего же получилось двенадцать пушек, которые после испытаний показали дальность стрельбы двухкилограммовыми чугунными ядрами порядка 1500 шагов. Это был отменный результат. Неприятным сюрпризом стала сильная отдача при выстреле, о которой Эрик совершенно забыл. Поэтому пришлось разрабатывать схему откатного крепления для примитивного лафета, который, однако, оснастили клиновой системой вертикального наведения, а также заниматься укреплением набора корабля.

Для повышения скорострельности ввели порционные картузы из тонкого шёлка, в которых располагались фиксированные порции пороха. Выбор шёлка был обусловлен тем, что он оказался единственной тканью, которая после выстрела, сгорая полностью, не оставляла тлеющих ошмётков. Это решение дало поразительные для того времени результаты и вплотную приблизилось к показателям XIX века. Правда, сильно хромала точность.

В зависимости от вида снаряда применялись и разные виды зарядов – полный – для ядра и половинный – для картечи. Это очень серьёзно повышало скорость заряжания. Штатным боеприпасом для новых артиллерийских орудий стали чугунные ядра и чугунная же картечь, то есть небольшие шарики диаметром порядка пятнадцати миллиметров. Касательно второго вида выстрела, орудие заряжали в уже готовом картузе, который для сохранения формы размещали в плотном картонном цилиндре, что делался выклеиванием по форме из обычной бумаги.