Константин Костинов - Сектант

Сергей медленно повернул голову:

– Как нет?

– Кажется, их и не было…

Сергей сел на пол и обхватил голову руками. Ничего не получается…

– Ребята, – прошептал он, – вы что, издеваетесь?

Зачем, вот зачем он связался с этой мастерской? Он – менеджер, офисный планктон, бумажная крыса, не ему заниматься производством! Да еще в двадцать пятом году!

– Витя, ты что?

– А что?

– Ребята, что происходит?

– Да вот…

– Вы что, с ума сошли? Что значит нет? Бегом искать!

Голоса доносились как сквозь вату, перед глазами плыло.

Не получается. Ничего не получается…

– Сергей Аркадьевич… Сергей Аркадьевич…

Глупо было даже думать о том, что он сможет…

– Сергей Аркадьевич!

Вышинский поднял голову. Виктор Алексеевич тряс его за плечо:

– Пойдемте.

Пойдемте… Куда там? На расстрел? Идем…

– Выпейте.

Сергей машинально взял в руку протянутый стакан, залпом выпил…

– Господи! Что это?

– Коньяк. Хороший, французский. Конечно, пить его такими глотками…

Сергей наконец-то смог перевести дыхание, чувствуя, как чернота депрессии, в которую он начал было сваливаться, отступает.

– Сергей Аркадьевич, я понимаю все ваше напряжение, я вижу, как вы переживаете за мастерскую… Но нельзя же так! Трудности бывают всегда и везде, и отступать и уж тем более унывать – нельзя.

Сергей выдохнул:

– Спасибо, Виктор Алексеевич…

– Давайте работать, – улыбнулся тот.

– Давайте!

Может, от коньяка, а может, от вернувшегося ощущения уверенности в собственных силах Сергей чувствовал прилив энергии.

Все получится! Унывать глупо! Все получится!

Витя еще лазал в хитросплетениях холодильника, натягивая притащенные ремни, а в другом конце мастерской уже побежал по стеклянным трубкам прозрачный бензол.

Спокойным, по крайней мере внешне, оставался только химик, изредка начинавший кашлять. Остальные, и Витя, и Кирилл, и сам Сергей, наблюдали чудо химических реакций.

Бензол смешивался с кислотами, превращаясь с тягучую желтоватую жидкость нитробензола.

Нитробензол, заливая железные стружки, превращался в бесцветный анилин.

Анилин, пройдя через автоклав, чаны с хлорной известью и наконец-то заработавший холодильник, становился диметиланилином.

Булькал перемешиваемый раствор, в котором исчезли голубые кристаллы медного купороса, белые – соли и розоватые – фенола.

Из дистиллятора текла тонкая струйка очищенной воды.

Из вываренного раствора получилось густое черное вещество. Метилфиолет.

Финишная прямая.

На дворе стояла уже глубокая ночь, когда два литра метилфиолета опустились в чан с водой, где моментально начали растворяться красивыми фиолетовыми струями. Заработали лопасти, перемешивая чернеющую жидкость.

Еще немного… Еще…

– Давайте, – подал знак химик.

Сергей несколько раз выдохнул. Повернул кран. В подставленную пустую бутыль полилась черная толстая струя, медленно наполняя ее.

Чернила.

Получилось.

– Ребята, у нас получилось… Получилось!

– Да! Да!

Сергей осторожно подставил под струю пальцы, мгновенно ставшие фиолетовыми. Чернила! Получилось!

Он повернулся к ребятам, глядя на них ошалелым взглядом. Протянул к ним руки, взглянул на окрасившиеся пальцы. Провел ими по лицу, оставляя широкие полосы.

Получилось! Получилось! Получилось!

– Да, шеф, связался ты с мокрятниками…

Камов ходил туда-сюда, как маятник.

– А поконкретнее? – Сергею было не до эмоций полицейского, тем более что тот успел его разозлить.

Когда Камов увидел «шефа» с бледно-голубыми полосами на лице, – анилиновые чернила оказались штукой въедливой и смываться ни в какую не хотели, – его разобрал дурной хохот. Сергей стоял как дурак, не зная, как реагировать: то ли обижаться, то ли махнуть рукой. Кончилось тем, что они хохотали уже вдвоем.

– Поконкретнее… Михаил Потапович Велосипедов…

– Как?!

– Велосипедов. Из семьи священника. До революции – мелкий член кожевенной артели. После – организовал в городе сеть по производству чернил. Несколько десятков кустарей варят чернила, однако сбыт только через людей Потапыча…

Понятно. Синдикат.

– …цены на чернила в городе завышены, поэтому деньги к товарищу Велосипедову текут рекой. На случай же, если кто-то захочет цены сбить или просто работать на себя, существует старший брат…

– Что за брат?

– Архип Потапович Велосипедов, уголовная кличка – Мишка. Старый фартовик, еще до революции не одну пару кандалов сносивший. Сейчас здесь в Пескове сколотил небольшую шайку, занимающуюся поддержкой бизнеса младшего братишки. Несколько кустарей, найденных зарезанными в двадцать первом, – их рук дело. Ну а последний случай вы знаете: прежний владелец вашей мастерской. Не думаю, что он сам под лед нырнул, а в определенных кругах в том, что это убийство, и не сомневаются.