Андрей Захаров - Перекресток времен. Новые россы

Особо отметил умение народа-уаминка обращаться с пращой. Метко кидать с ее помощью камни умеют все без исключения. От мальчишек до зрелых женщин, не говоря уже о воинах. Защитного вооружения практически нет, если не считать небольшие круглые деревянные щиты. Развиты ремесла. Но ими занимаются в основном те, кто не может воевать, а также старики и женщины. Образцы изделий он попросил передать переселенцам. Племя имеет большие стада лам и альпак, которых пасут в горах. Колеса не знают, все переносят на руках, на носилках или перевозят, навьючивая лам-самцов. Занимаются земледелием, выращивают продукты на таких же террасах, как и в их долине. Торговли как таковой нет. Денег – нет. Только натуральный обмен с соседними племенами. Золото и серебро ничего не стоят. Уаминка к ним безразличны. Носят только для красоты. И вот что странно. На предложение Николая отвести его в подчиненные вождю поселки с переселенцами-кечуа или в гости к соседним племенам Синчи Пума, не объясняя, ответил категорическим отказом.

– Что вы скажете об этом? – закончив читать письмо, поинтересовался Климович.

– А что сказать. В таких горах в одиночку выжить невозможно, только коллективный труд. Поэтому здесь и задержался первобытно-общинный строй. Доклассовое общество с коллективным трудом и потреблением, общей собственностью, равенством, властью авторитета при первобытном демократизме, с примитивными орудиями труда. С почти полной зависимостью от природы, – констатировал Невзоров. – Хотя я раньше читал, что империя инков была очень развитой для своего времени.

– То империя, а здесь только ее окраина. И вот эту окраину нам придется поднимать и строить, как целину непаханую, – уточнил Олег.

– Сначала нам самим надо определиться, чего мы хотим и что здесь будем строить. Вот для этого я вас и пригласил, – серьезно произнес Климович. – Что мы здесь создадим? Какое общество или, быть может, государство? Мы знаем, что здесь сейчас существует. Знаем, что создадут на этой земле испанцы. Но мы с вами до сих пор не решили, что мы дадим этим людям и построим на этой земле. Оставаться в стороне мы не сможем. Если они в нас разочаруются, то со временем просто уничтожат.

– Алексей Аркадьевич, прошу прощения, что перебиваю вас, но не слишком ли вы рано заговорили о высоких материях? – прервал командира Новицкий. – Если уж мы решили сегодня без чинов, то позвольте мне высказать свои мысли.

– Пожалуйста, Михаил Николаевич. Готов вас выслушать.

– Я считаю, что пока не стоит углубляться в это. Необходимо для начала решить вопрос о нашей безопасности в этом мире, просчитать все возможные варианты. А вдруг нас снова завтра куда-то перенесет. Тогда все наши сегодняшние потуги окажутся простым пшиком, – высказался ротмистр.

– Я также считаю, что решать проблемы надо по мере их поступления. Пока такая проблема перед нами не стоит, – поддержал Новицкого Уваров. – А вот придумать название для нашего города, да и народа, поскольку для местных мы, с жещинами и детьми, – это целый народ, считаю необходимым. А то – город да город… Хоть Задрыпинском или Новой Тмутараканью назовите… Назвали же форт возле Теплого ручья – Теплым Станом! И город надо, и нас! У народов, живущих на таком уровне развития, как местные уаминка, личная идентификация очень важна. Для них вопрос: какого ты роду-племени – не праздный… Пока для них мы – виракочи, а дальше…

– А чего тут думать, что строить! – воскликнул Бондарев. – Мы из Советского Союза! Советские люди! Вот и будем строить социализм с коммунизмом. А город – Москва назовем или Советск.

Присутствующие так посмотрели на него, что начальник штаба, внезапно покраснев, понял, что сболтнул что-то не то.

– Москва в этом мире уже существует. А московитом или советским мне называться как-то не очень хочется, – нарушил молчание Новицкий. – Лучше уж Новоросск. А мы – новороссы.

– А почему так? – поинтересовался Климович.

– Мы – русские, россы. Новые русские в этом мире. Поэтому и новороссы, – пояснил Новицкий.

– В иранских и индоарийских языках слово «росс» означает «светлый» или «белый», – добавил Невзоров. – Выходит, что мы «новые белые». В отличие от испанцев и всех предыдущих виракочей. Для здешних индейцев вполне подходит такая наша идентификация.

– В моем времени новыми русскими называли совсем других людей, – вспомнил Уваров. – И они были далеко не лучшие, хотя и богатые. А по поводу – какое общество строить… Так мы уже его строим. Без богатых и бедных. Все одинаковы. Действительно, вроде коммунизма – от каждого по способности, каждому по потребности. А денег у нас, как и у местных, нет. Главное, чтобы не было погони наперегонки за материальным обогащением для отдельно взятой личности. Хотя, конечно, это утопия. Жизнь покажет, да кривая выведет. Давайте отложим этот разговор до лучших времен.