Дмитрий Дашко - Зона захвата

Недруг Маги – главарь другой крупной бандитской группировки Асмолов по кличке Лом – был не прочь побраконьерствовать на чужих территориях. Отряд его бойцов совершил рейд в тылу Магомедова и теперь возвращался с награбленной добычей. Боевики прочесали сразу несколько деревень, где выгребли из кладовых все, что не успел забрать Хаким-бей.

Внезапно мотор первого из ЗИЛов натужно взревел и заглох. Грузовик остановился. «Нива» и второй «стотридцатый» тоже прекратили движение. Колонна встала на дороге.

Обеспокоенный водитель сломавшегося автомобиля вышел из кабины, приподнял капот и принялся копаться в двигателе. Вокруг скоро образовалась кучка зрителей. Некоторые благоразумно молчали, другие (их было большинство) подавали советы, от которых шофер отмахивался, причем в грубой форме. Фразочки вроде «Иди ты на…» или «Пошел в…» разлетались по всей округе.

Убаюканные успешными результатами рейда, асмоловцы вели себя беспечно, пока их командир – грузный мужчина лет сорока, с квадратными плечами штангиста, злыми глазками и приплюснутым носом – не вышел из «нивы» и не приступил к активным действиям. Где пинками, где зуботычинами он навел относительный порядок, выставил боевое охранение и принял все возможные меры безопасности.

Шутить с Магой опасно. На чужой земле подмоги ждать неоткуда. Два с небольшим десятка бойцов могли выдержать столкновение только с дозорами. Отряд Хаким-бея, собранный в один кулак, раскатал бы рейдеров, словно блин.

Командир асмоловцев подошел к шоферу:

– Надолго встали?

– Пока не знаю, – ответил водила, не обернувшись на голос. – Одно радует – движок не стуканул. Остальное чинится.

Его старая фуфайка провоняла соляркой и машинным маслом. Вдобавок от шофера за версту несло перегаром и чем-то кислым.

– Я ведь тебя сто раз предупреждал, что за машиной нужно следить, – с неприкрытой злобой произнес командир.

– Не пыли, начальник. Починю тарантас. Все будет как в аптеке. – Шофер, бывший армейский «мазута», особого пиетета перед собеседником не испытывал. – Еще полетаем!

– Ну-ну, – буркнул тот, отходя в сторону.

Бойцы, назначенные в охрану, сбились в кучу.

Они тихо переговаривались и смолили папиросы.

Нос командира учуял знакомый запах. Кто-то прихватил в рейд косячок с дурью и теперь на всю катушку пользовался вынужденной передышкой.

– Чей кумар?

– Мой, – признался чернявый, похожий на цыгана бандит.

– Мог бы сразу догадаться! Еще есть?

– Не-а, последний, – лениво ответил владелец косячка.

– Врешь.

– Зуб даю. – Чернявый раззявил щербатую пасть.

Остальные, дотоле не вмешивавшиеся в разговор, заулыбались.

– Захлопни хавальник. У тебя и так с зубами напряг, – со смешком сказал один из них.

– Хватит лясы точить. Лучше по сторонам глядите. Если «джигиты» нас первыми засекут, всем крышка будет, – многозначительно пообещал командир асмоловцев.

Бойцы лениво разбрелись.

Чернявому быстро надоело глазеть в одну точку. В голове приятно шумело, накатывала волна расслабления. Хотелось прилечь, отдохнуть.

Кусты в полусотне метров от него едва покачнулись. Чернявый насторожился. Блаженное состояние покоя и расслабухи сменилось тревогой.

Ветер? Не похоже. Погода с самого утра безветренная, настоящий штиль. Может, птица какая?

Кусты качнулись еще раз. Бандит напрягся, пытаясь высмотреть, кто же там такой непоседливый.

На зрение жаловаться ему не приходилось. Еще на призывной комиссии в военкомате ему поставили «единицу», с той поры ухудшений не было. Вот печень да, печень он реально посадил, как и почки. Вернее, последние ему отбили, причем свои, в банде Асмолова. Били за дело, потому чернявый не обижался.

Он вообще считал, что в целом ему тогда повезло. Могли бы и просто убить. Утаивать от главаря хабар запрещалось под страхом смерти. Его тогда пожалели.

Увиденное в кустах чернявому не понравилось.

«Эка меня торкнуло», – привычно подумал он.

Одурманенный мозг принялся рисовать в голове фантасмагории одна страшнее другой. В кустах сидело чудовище, которое глядело на него огромными, с блюдца, глазами. Этот взгляд был невыносим. Так смотрит хищник на легкую добычу.

Глюки у чернявого случались не раз, но еще никогда они не были столь отчетливыми.

«Это не иллюзия», – вдруг понял он.

Реальность бывает страшнее наркотических снов.

Разом побледневший чернявый сорвал с плеча автомат и выпустил весь рожок в мерзкую тварь.