Дмитрий Дашко - Зона захвата

– Товарищ капитан… Я-то при чем? – попытался оправдаться Андрей.

– Конечно! Ты ни при чем, другие ни при чем! А кто при чем?!

– Политики, конечно же.

– Нет, Липатов, виноваты не только они, но и вы все. Потому что промолчали, потому что позволили. По-настоящему страшно не предательство, Липатов, а равнодушие.

– Сейчас уже изменить ничего нельзя, товарищ капитан. Поезд ушел, как говорят. Честно признаться, нынче, если умеючи, можно неплохо жить. Была бы голова на плечах. Свободы больше, возможность за границу съездить появилась. Дефицита нет, как раньше. Одеваться люди стали лучше.

Капитан презрительно усмехнулся:

– Вы за импортные шмотки и хавчик просрали державу, Липатов. Наплевали на ценности отцов и дедов, положивших свои жизни за целостность и независимость Родины. Вы и сейчас позволяете кучке сволочей разворовывать природные богатства и наживаться безмерно. Как у вас вообще Ленин до сих пор в Мавзолее лежит?! Что ж вы его не продадите, как экспонат?!

– Уже не один год нет-нет да и поднимается тема о его захоронении. Говорят, не по-людски это, не по христиански…

– Заткнись, Липатов! – взвился Метис и рухнул, скрученный болью, тяжело и прерывисто дыша.

– Давайте промедол вколю, товарищ капитан, – почти попросил Андрей.

На бледном лице комитетчика выступили крупные капли пота. Он молчал, стиснув зубы.

Андрей сделал ему укол. Капитан расслабился и задышал ровнее, спокойнее.

Липатов смотрел на раненого и думал, что если бы такие, как он, правили в его мире, то, скорее всего, не было бы того мнимого изобилия, что есть сейчас, наверняка не было бы и поездок по заграницам, и праздного безделья, что царит среди «офисного планктона», недовольного своей зарплатой и при этом работающего абы как, спустя рукава, потому что работай – не работай, а больше денег все равно не будет.

А те, кто вкалывает за копеечную зарплату с утра дотемна, боясь вовремя уйти с работы, потому что о них подумают плохо: дескать, не хотят трудиться, не дорожат местом в компании, не болеют за ее интересы, – смогли бы уходить в шесть вечера, а не в девять или в десять.

Тысячи и тысячи бесквартирных, наверное, смогли бы обрести надежду на получение жилья в порядке очереди. Пусть не сразу, пусть через годы. Но у них появилась бы та самая надежда, коей вовсе не видно в беспросветном и бесправном существовании в съемном жилье.

Не было бы потерявших чувство меры олигархов, жирующих за счет украденных у народа предприятий, враз ставших хозяевами всех природных ресурсов, покупающих супердорогие яхты, недвижимость за границей и тамошние клубы.

Не было бы той откровенно предательской внешней политики, прогибания под чужие интересы.

Наверняка не было бы и чудовищной, поразившей все общество коррупции, с которой якобы невозможно совладать…

Все возможно – в тайге столько лесу не повалено, а на Колыме столько золота не отмыто. Нужна политическая воля и любовь, да – любовь к Родине. Не на словах, а на деле. Только так можно восстановить ее честь и достоинство.

Ну хорошо. Пришли бы к власти такие, как комитетчик. Что было бы? Военный коммунизм? Или развитой социализм, как в Швеции?

Какой путь развития выбрала бы страна, если бы ее не расколола в Беловежской Пуще кучка предателей, так и не понесших заслуженного наказания?

Андрей не знал ответа.

В свое оправдание ему хотелось сказать комитетчику, что в этом мире не намного лучше – отгремела гражданская война. Сколько миллионов сложили головы, еще предстоит подсчитать. На смену войне пришли разруха и неразбериха, благодаря которым на «ничейных» землях творится такой произвол.

Наверное, комитетчик и сам это понимает, поэтому и молчит. А может, просто не хочет разговаривать. Промедол-то вроде подействовал.

Липатов вдруг подумал: «А что, если параллельные миры связаны каким-то образом между собой? Что, если события в одном мире влекут за собой пусть не аналогичные, но в чем-то похожие события? И опять возникает давешний вопрос: какой мир главнее – его или этот? Или есть еще какие-то параллельные миры, где происходят похожие события?»

– Что дальше, товарищ капитан? Куда мы теперь?

– Дальше? – Метис разлепил ссохшиеся губы. – Дальше мне надо выйти на связь и доложить об окончании операции и ее результате. Потом выдвинуться в заданный район, где нас подберет вертушка.

Комитетчик действительно связался с кем-то, доложил результаты операции и обстановку.