Иван Апраксин - Гибель богов

– Ага, – сказал я себе. – Так вот как, значит, обстоит дело. Сны вернулись. Вероятно, это должно означать, что предстоят некие экстраординарные события. И то Нечто, забросившее меня сюда, считает нужным подкорректировать мое поведение.

Итак, я должен ждать. А вот опасаться еще рано…

Ладно, я так и сделаю. Буду ждать и не опасаться. А когда станет опасно, меня, надо думать, своевременно предупредят. Уже ясно было, что единственный канал для общения с Нечто – это мои сны. Но даже их периодичность от меня не зависела. Сам я не мог вызвать такой сон…

В нашем лагере началась эпидемия дизентерии. Как и следовало ожидать, так я ничуть не удивился.

А что вы хотите? Жаркая погода, влажность от близкого моря – это уже крайне подходящая среда для микробов. А прибавить к этому полное отсутствие представлений о гигиене, да и отсутствие самих предметов этой гигиены – вот вам и эпидемия.

А что можно было сделать? Сказать: мойте руки перед едой. А чем мыть руки? Мылом… Что такое мыло?

Может быть, это была и не дизентерия вовсе, а другая кишечная инфекция – сказать не могу, лаборатории у меня под рукой не имелось. Воины валились один за другим: высокая температура, понос и общая слабость косила людей одного за другим…

Ну вот и все прелести военных действий. Неприступная крепость, эпидемия в лагере и полная невозможность сделать хоть что-нибудь.

Если раньше мы с князьями и воеводами не хотели вести наши рати на штурм, потому что боялись зазря погубить их, то теперь мы уже не решались сделать это из страха. Напряжение и недовольство в лагере было таково, что неудачный штурм мог дорого нам всем обойтись…

Однажды утром Свенельд ворвался в мой шатер самым непочтительным образом. Солнце еще только вставало над горами, и в воздухе чувствовалась приятная ночная прохлада, которая днем сменится тяжелой летней жарой.

– Вот, – сказал воевода, бросая в меня длинным кожаным футляром коричневого цвета. – Посмотри, что это такое. Сегодня ночью перебросили через наш ров, а караульные отдали мне.

Я знал, что каждое утро Свенельд встает первым. Он обходил все посты, расставленные на ночь, и расспрашивал, не случилось ли чего.

И вот – случилось.

Футляр имел вид довольно искусной работы, а открыв его, я обнаружил свернутый свитком кусок пергамента.

Ага, мы получили письмо! От кого же?

Сев на шкуре и даже не расчесав всклокоченных волос, я развернул пергамент. Так и есть, это было письмо, написанное на желтом пергаменте красными охряными чернилами. Аккуратно написано, буковка к буковке. Строчки одна за другой лепились сверху вниз, словно в работе школьной отличницы по правописанию.

Вот только написано письмо было по-гречески. Вместе с перенесением в этот мир мне была дана таинственная способность понимать все здешние языки и говорить на них, но, как только что выяснилось, письменности это не касалось. Я глядел в письмо и не мог ничего разобрать. Все же я не Джозеф Смит, чтобы при помощи чудесных очков Урим и Туммим с легкостью необыкновенной читать тексты на незнакомом языке…

– Ты умеешь читать по-гречески? – поднял я глаза на Свенельда, но тот даже не ответил мне. Ах да, я совсем забыл: тут же вообще еще нет письменности.

И тем не менее нам явно хотели что-то сообщить. Глупо было бы этим не воспользоваться. Но только кто может прочесть?

Овтай? Аскольд? Добрыня? Вот так и призадумаешься.

Ну как я забыл? Это же так просто!

– Алеша, – позвал я оруженосца, и протянул ему полученное послание. – Ну-ка, у тебя глаза молодые – прочитай.

Конечно же, сын священника умел читать по-гречески. Ведь это был язык богослужения!

Некоторое время Алексей держал перед собой пергамент и шевелил губами. Затем лицо его стало встревоженным, а в конце он улыбнулся.

– Здесь написано, что мы никогда не возьмем Корсунь, – сказал он. – Потому что город очень хорошо укреплен. В нем сильная дружина и хороший военачальник – полемарх Феогност. И продуктов там запасено достаточно для любой осады, так что нам не на что надеяться. Скорее мы умрем с голоду, чем горожане.

Мы со Свенельдом посмотрели друг на друга и одновременно пожали плечами.

– Очень хорошее письмо, – облизав пересохшие губы, произнес я. – Только зачем его нам прислали? Нас хотят уговорить уйти назад?

– Нет, – сказал Алексей, возвращая мне пергамент, тут же снова свернувшийся в трубочку. – Здесь нам дают совет, как взять город. Продуктов там запасено много, а вот воды там нет. Нет запасов и нет источника. А вода поступает в город по трубам, которые проложены еще в незапамятные времена, когда город только строился. И если…