Владислав Морозов - Принуждение к войне. Победа будет за нами!

Я стою на темно-серой полетной палубе какого-то ненормально здоровенного боевого корабля довольно футуристического вида (уж не тот ли это самый «Мистраль»?) с развевающимся Андреевским флагом на корме. Там же смутно просматриваются золотые буквы с названием корабля: «Анатолий Сердюков». Рядом раскручивают винты, готовясь к взлету, два небольших вертолета буржуазной марки «Линке» с российскими красно-сине-белыми звездами на бортах. К вертолетам бегут на погрузку какие-то вооруженные до зубов спецназовцы. Морды у них вполне расейского облика, а вот форма, снаряга и оружие совершенно незнакомых мне образцов. Такое чувство, что их экзоскелетные полужесткие комбезы прямо на ходу меняли камуфляжную раскраску…

Другой сон. Я вижу себя словно со стороны. Точно я, только с рюкзаком, в обрывках армейского защитного химкомплекта, с АКС-74 наперевес. Я в противогазе и ОЗК поверх зимней одежды бегу по зимнему лесу, с горы вниз к покрытой грязно-серым льдом реке. И хотя места до боли знакомые, «лесом» окружающее можно назвать весьма условно. Лес этот сгорел дотла на корню еще той, роковой осенью. И торчат из метрового снега вокруг меня черные палки, по консистенции похожие на каменный уголь. И снег вокруг серый с коричневым оттенком, пополам с пеплом, а небо – дымное и серое. Вечные сумерки, где уже очень давно не видели солнца. И все это очень активное, по сути, медленно убивающее тебя. Потому и противогаз с ОЗК – чтобы элементарно не дышать этим. Дыхание хрипит и сбивается под резиновым «намордником», ноги проваливаются по колено в эти погребальные снега самой последней зимы. Но бежать надо. Потому что за мной бегут те, кто плохо видит, но хорошо чует и при этом очень хочет кушать. Полуслепые, покрытые коростой от старых ожогов дикари в лохмотьях, размахивающие ржавыми, плохо заточенными железяками и повизгивающие от гастрономических предвкушений. Те, кто встретил «момент ноль» вне укрытий и умудрился выжить.

Большинство их скоро передохнет, но до того момента они – самое опасное зверье этого бредового мира. Конечно, у меня и автомат, и пистолет, и «граната блаженства» для экстренного самоподрыва, только на бегу стрелять не стоит. Патроны нечеловечески дороги, и стрельба очередями в этих условиях не просто расточительство, а роскошь. При том, что голодных догоняющих явно многовато. И тем не менее я ушел и в этот раз. На бегу я все-таки срезаю одиночным одного из «недогарков», а потом, выскочив на лед реки, падаю и, утвердив ствол на импровизированном ледяном бруствере, без суеты кладу еще троих. Остальные намерений продолжать погоню не выказали, исчезнув из виду, и я, пятясь и озираясь, ушел-таки за реку. Впрочем, обед утех дикошариков, видимо, все-таки получился роскошный. Своих-то жмуров они тоже охотно жрут. Они вообще все жрут, эти бывшие человеки…

Новая картинка. Иллюминатор какой-то орбитальной станции, размерами много больше МКС. Я стою, а точнее, парю возле него в невесомости по причине отсутствия гравитации. Внизу виден затянутый сероватыми облаками и циклонами синеватый Тихий океан. Ниже просматриваются два пристыкованных к причальной мачте шлюза станции крупных космических корабля абсолютно неизвестного мне типа. При этом на борту ближнего из кораблей четко виден красный с несколькими золотыми звездочками флаг КНР. Да и технические надписи внутри станции почему-то сплошь на китайском и испанском языках…

Другое сновидение. Красненький холодный закат начала зимы или самого конца осени. Я сижу на башне БМП-3, упираясь ногами в закрытый люк механика-водителя. На коленях лежит РПК. А вокруг, насколько хватает глаз, прихваченное первым морозом перекопанное картофельное поле с остатками желтой ботвы, по которому валяются закоченевшие трупы десантников, так и не успевших отстегнуться от парашютов. Такое впечатление, что их всех перестреляли еще в воздухе, скопом. И отсюда в душе зреет ненависть к неведомым стратегам, пославшим этих вояк на убой. На некоторых убитых видны голубые беретки. Среди покойников деловито расхаживают мужички полувоенного вида в разнотипном камуфляже, собирают оружие, боеприпасы, снарягу и грузят все это в стоящий неподалеку зеленый «ЗиЛ-131». Некоторые прихватывают с собой и купола парашютов. И чей-то простуженный голос настойчиво гундит у меня над ухом на тему того, что «ребят сгубили ни за понюх табаку»…

Далее. В размытом зеленоватом свете ночной оптики маячат скелеты каких-то небоскребов. Где-то внизу слышится лязг гусениц, а какой-то энергичный голос у меня в шлеме не рекомендует нам выходить из машины наружу, поскольку часть наших внешних датчиков-анализаторов неисправны, а по Пятой авеню нам сейчас все равно не проехать. Надо или вызывать БРЭМ, или двигать по обходной…