Владислав Морозов - Принуждение к войне. Победа будет за нами!

Лейтенант Рамиль Аюпов погиб в октябре 1951 года при освоении реактивных Миг-15. Похоронен в Джанкое.

Инженер Семен Бядякин, демобилизовавшись, с конца 1950-х работал в НИИ Арктики и Антарктики, и Кинёв однажды даже встречался с ним в Антарктиде. Распить полбанки спирта со старым знакомым он не отказался, но вспоминать о той экспедиции 1949 года категорически не захотел. Умер в 1970-м от рака желудка.

Куда делись фото– и киносъемки места падения неизвестного летательного аппарата, образцы материалов, а также пилотский шлем и труп неизвестного пилота (единственное, что инженеры с помощью бойцов Бухвостова сумели «оторвать и унести с собой») – не знает никто.

Все девять человек, погибших в ходе советской «Третьей высокоширотной экспедиции» (включая майора Стручкова, который по документам проходит как «инженер-майор авиации»), по архивным данным, числятся ушедшими из жизни «вследствие катастрофы транспортного самолета». Американцы, чья аналогичная экспедиция была зашифрована как «Полярная весна-3» («Polar Spring-3»), только в 1999 году (после рассекречивания некоторых документов) признали, что в ходе нее «в авариях и катастрофах» было потеряно 12 единиц авиационной техники (без указания типов) и погибли 41 человек. Остальные детали засекречены до сих пор.

Улетевшие за горизонт-4 и не только. Все та же дача. Окончание разговора и путь домой. Июль. Уже утро

– Замечательный военный рассказ, – сказал я, когда Кинёв закончил свое повествование. – Особенно мне про атаку с громким «ура» понравилось. Практически сплошные полные штаны.

– А что нам, по-твоему, надо было этого придурка Рамиля оставить им в качестве живого сувенира? Знаешь, какой это был бы международный скандал? Они бы его в клетку посадили и за деньги показывали!

– А так, значит, скандала не было? И тогда, по-вашему, выходит, что эта «тарелочка» принадлежала недобитым фашикам? Вас что, именно на это однозначно ориентировали?

– Не знаю, парень. Честно, не знаю. Это уже потом у меня в голове начали как-то связываться эта арктическая хрень и наш поход в Антарктиду и Мозамбик 1946 года. Да и то, на мой взгляд, там многие концы с концами не сходятся. Та экспедиция в 1949-м была послана за другим. Собственно, всем понятно зачем. Атомная бомба у нас тогда была еще «на выходе», ее только в августе 1949-го рванули, да и то не в аэротранспортабельном виде, а болванку на вышке. А кратчайшие маршруты для ее доставки в «логово дяди Сэма» уже начали разрабатывать и вострили лыжи на атомные удары по Северной Америке. Поэтому мы в основном обеспечивали полеты Ту-4, которые проходили раз или два в неделю.

– А чего так редко-то?

– А тогда этих самых Ту-4 еще совсем мало было выпущено. Да и нас там немного было. Человек триста с небольшим. «Научники» (всякие там полярники-метеорологи-медики), авиаторы и два взвода охраны чисто «для солидности». Никакого тяжелого вооружения. Десяток Ли-2 и С-47, двадцать три Ла-11, всякая мелочь вроде По-2, Ш-2 и Ще-2 и пара разведчиков Ту-2Р. И как-то раз один из наших Ту-2Р, предварительно проходя по маршруту, подготовленному для Ту-4, и сфоткал странный объект, лежавший на льду. А на обратном пути экипаж разведчика видел и несколько американских самолетов, болтавшихся рядом с тем квадратом. Мы тогда на льдине уже три недели торчали и потихоньку домой собирались. Начальство проявило пленку и, почесав репу, запросило Москву. Те слегка подумали и велели проверить. Но просто так, больше, видимо, на всякий случай. Я так понимаю, исключительно для очистки совести. И я, хоть убей меня, не знаю, помнили ли еще тогда в Москве про наши антарктические и мозамбикские дела, поскольку никаких конкретных ориентировок не было…

– А почему вы не провели глубокую предварительную разведку района? Вы что, не предполагали, что там, у американцев, работает аналогичная экспедиция? Ведь летали же вокруг их самолеты, вы же это сами видели! Если бы вы заранее про это точно знали, возможно, не пришлось бы так резво уносить оттуда ноги…

– Во-первых, у нас такого приказа не было. Мы вели разведку только в заданных районах, строго по маршрутам полетов Ту-4, и это было согласовано на самом верху. Да, наши радиоразведчики постоянно ловили американские переговоры, в большом и, я бы сказал, возрастающем количестве. Но считалось, что их самолеты, которые нас разведывают, – это ничего особенного. Такое и раньше уже бывало, наших коллег во время предыдущих подобных экспедиций тоже «пасли» почем зря, это считалось в порядке вещей, тем более что и мы, и янки откровенно побаивались друг друга и вели себя более чем корректно. А к примеру, с их кораблями или наземными силами в этих местах до нас никто не сталкивался и сталкиваться, честно говоря, не собирался. А во-вторых – чем было разведывать-то? Ну, была у нас пара Ту-2Р, из которых один все время чинился, а второй гоняли круглые сутки. Из 23 «лавочкиных» штуки четыре тоже были в ремонте. Да и горючки у нас просто не было на глобальную, поквадратную разведку. Нам же ни дополнительного топлива, ни людей, ни самолетов под новую задачу никто не дал. Это тебе не сейчас, когда можно попу от кресла не отрывать, поскольку всяких хитрых спутников на орбите полно висит. А тогда их, считай, вообще не было ни одного. Ну, кроме Луны, разумеется. Так что сунулись мы туда на голое «фу-фу», практически как полные идиоты. Сначала по маршруту слетала пара Ла-11. Они по радио подтвердили наличие объекта на месте. Ну, а уже после них и я полетел. Интересно, что мой самолет американцы явно проморгали, видимо, потому, что я шел на бреющем, а вот второй, где, кстати, и была основная группа «научников», сразу же перехватили и подшибли. А в итоге пробыли мы на месте неполных пять часов, чуть не устроили войну с США, потеряли несколько человек убитыми и слиняли, так толком ничего не узнав.