Андрей Посняков - Атаман

Атаман надолго задумался, прикидывая что-то, даже зашевелил губами, вроде как разговаривал сам с собой.

– Для начала надо просто взять и попробовать, – глотнув в предбаннике свежего воздуха, обернулся на пороге Егор.

– Дверь закрой – весь жар выпустишь.

– Так мы последние… А под лежачий камень, Антипе, вода не течет. – Прикрыв дверь, Вожников взобрался на полок, уселся рядом с задумавшимся атаманом, ухмыльнулся, словно змей-искуситель: – До свободной воды, до путей-дорожек просохших еще месяц почти, а то и больше. А кушать-то каждый день хочется. Да и ватажники – их в деле надо держать, сам знаешь, сабля-то без битвы тупеет, портится.

– Ладно! – почесав на груди рваный белесый шрам, решился Чугреев. – Будь по-твоему – поглядим. Ватажников всех соберем, скажем.

– Для начала надо подробный список составить, – начал было Егор, но тут же прикусил язык, соображая, как бы ту же самую мысль выразить более доступными до понимания средневекового человека словами. – Говорю, надобно гостей торговых определить, к кому бы можно. Таких тут, пожалуй, немало.

– И шушеры разной тоже немало, – покачал головой Антип. – Мнози и рады бы, да нечем платить.

– Вот видишь! – поддавая парку, воскликнул молодой человек. – Тебе и карты в руки, то есть – дружкам твоим посадским.

– Чего-чего?

– Местные-то ватажники пусть про торговых гостей и вспомнят.

Атаман прищурился и неожиданно тяжко вздохнул:

– Ох, Егорий, Егор, любишь же ты говорить непонятно.

– Да что уж тут непонятного-то?! Я б сказал…

– Ладно, – жестко перебил ватажник. – Завтра с утра Никита Кривонос с хлебом явится – обещал, – с ним и потолкуем.

– Вот ты, Антип, тоже сейчас сказал Бог знает что, – тут же поддел Вожников. – Непонятно, с кем потолкуем – то ли с Кривоносом, то ли с хлебом.

Атаман ничего не ответил, пропустил колкость мимо ушей. Посидев в парной еще минут пять, оба окатились водой да пошли в предбанник – сохнуть. Пока мылись, подоспел и жаренный на углях глухарь, вкусный, с белым, тающим во рту мясом.

С утра, как и говорил Антип, явился Никита Кривонос с тремя ржаными караваями в заплечном мешке. Поприветствовал всех еще издали, закричал:

– Эй, спите, что ль, христопродавцы?

Ишь, как обозвал-то, шутник! Это надо же – христопродавцы! Так только про депутатов говорить можно или про всякую алчную чиновную шваль – пильщиков бюджета.

Впрочем, никто не обиделся, а Вожников сказал:

– А, привет, привет, Купи Веник!

– А что тут про веник-то?

– Так новые веники меняем, старые – крадем! Шучу, Никита.

– Эк ты… – махнув рукой, Кривонос гулко расхохотался. – Вот, хлебца вам принес, смотрите, не лопните.

– И тебе, Купи Веник, приятного аппетита. Рябчика хошь? Холодный, правда, но вкусный.

– А не откажусь! – обрадовался детина. – Давай сюда рябчика.

– Кушай на здоровье.

– Слышь, Егорий, – быстро расправившись с остатками жаркого, кривоносый скосил глаза. – А ты кулачному бою обещал поучить, помнишь?

– Так поучил уже одного… эвон! – Вожников со смехом кивнул на показавшегося из избы Федьку с двумя синяками – уже не густо-синими, а модного желтовато-палевого цвета.

– Ой-ей-ей, Феденька! – заржал, словно лошадь, Никита. – Ой, не могу, ой, какой ты красной-то, почитай, топерь все девки твои. Приходи на посад, хватай любую – никто не откажет. А откажет, так ты мне скажи, я их вразумлю живо!

Смущенно махнув рукой, отрок ухватил бадью да побежал к колодцу.

– Во-во, – прокричал ему в спину ватажник. – И водички принеси, а то икать уже буду от смеха.

– Ладно вам ржать-то, – показался в дверях Антип.

Оглянулся с порога:

– Иван, Линь, выходьте, кой-что обговорить надоть.

Идея Егора всем присутствующим на «планерке» ватажникам, в общем, понравилась, чему Вожников, конечно же, был рад, правда, виду не показывал. Лишние эмоции никогда никому на пользу еще не шли, во вред только.

Согласно покивав, Никита Кривонос сказал свое слово за всех прочих «посадских», заверив собравшихся, что никто возражать не будет…

– А ежели такая тварюга и сыщется, то я ей…

– Ну, хватит кулаками махать, Купи Веник! Давай-ка по существу.

– Чего?

– Ближе, говорю, к телу… в смысле – к делу. Известных тебе гостей торговых перечисли, короче!

– Всех?

– Всех, кроме откровенных жмотов. Ну – жадин.

– Ой, Егорий, – охолонул парня Антип. – Вижу, нравится тебе поперед батьки в пекло лезть. Ну, так что, Никита, с гостями?

Кривоносый задумался, почесал бородищу: