Дмитрий Щёкин - Страна городов

Глазам командира стражников предстала любопытная сцена – десяток людей, вооруженных кирками и лопатами выкатилась на пляж у пристани. Они что-то сказали стражнику. Он им ответил. Десяток погрузился на плот. После короткой перепалки стражник ухватился за рычаг, и плот медленно двинулся к острову.

«Что за народ? Для возвращения наших еще долго – минимум месяц. Посыльные? Вряд ли – учителя посыльных грузят, как тех еще ишаков – по два веса, и у наших тележки ручные для груза,» – думал Федя: «Ведут себя вроде мирно – да сейчас издалека намерений не определишь… на всякий случай надо послать на полигон-стрельбище за свободной, и в казарму – за отдыхающей сменой.» Сняв часовых с башен, он коротко приказал им собрать всех свободных бойцов, назначив за себя в собирающемся подкреплении десятника из «мамонтят» – Ёжика, носившего это имя, странноватое для людей, охотящихся на мамонтов, с гордостью. Ежиком он стал за успехи в фехтовании – на равных бился с самим Тормасовым и Тереховым – признанными авторитетами племени в этом искусстве. Терехов ему как-то и сказал – ты как тот ежик – куда ни атакуй, везде на иголку наткнешься. Любимым видом оружия у него был короткий бронзовый гладиус – полтора локтя длиной. Булат гномы пока только обещали, хоть в целом закаленная легированная сталь получалась уже… но над годной для шпаг и боевых сабель, мечей и плеч арбалетов надо было еще работать и работать. Гладиусом же можно фехтовать – лучше, и рубить не намного хуже чем кхукри. Он был у многих стражником вторым, а то и первым оружием – кхукри в фехтовании сложней и «своевольней» из-за того самого смещенного центра тяжести, позволяющего с легкостью рубить этим ножом, нанося страшные раны. Ежик, получив команду «сбор», не стал сразу нестись с имеющимся личным составом на площадь. Парень поступил именно так, как его учили – надо собрать силы в кулак? Надо. Значит – двое посыльных полетели в разные стороны по острову, предупреждая встречных-поперечных о возможной опасности, стражей направляя к месту сбора – оврагу у гимнастической площадки, где можно укрыться, женщин и детей – в укрытие на дальней стороне острова.

Через десяток минут, пока плот ни шатко, ни валко, полз к берегу острова Веры, население острова сработало по не раз отрепетированному плану – боевые силы накопились в укрытии, позволяющем атаковать пришельцев на территории лагеря, медицина – женщины под руководством Лены-Солнышка на всякий случай собрались в чаще с запасом перевязочных средств, а медпункт был закрыт блоком из тяжеленных дубовых бревен с хитрой закладкой внутри – не враз вытащишь, если не знаешь откуда. Дети и свободные женщины, услышав переливы пения сорокопута – это в осеннем-то лесу! – шустро со всех сторон устремились к потаенному укрытию в глубине леса, чтобы там вооружиться припрятанным оружием и по сигналу – пороховой черной ракете – следовать к поселению союзников – племени Кремня, самому близкому, вызывать оттуда подкрепление, звать на помощь Волков и Мамонтов. Учитель называл это народным ополчением и подчеркивал, что любого врага можно одолеть совместными усилиями.

На площадке оставался и наблюдал за приближающимися один Федор. Парень понимал уже – приехали, по крайней мере – не друзья. Среди прибывших выделялись один старик с надменным видом, с золотой гривной на шее, обручем на голове и серповидным ножом у пояса, и стоящий рядом, на голову выше его громила с киркой в руке, которой он помахивал с легкостью, как тросточкой. Одежда – лохмотья остальных что-то напоминали Федору. Вот! Вспомнил! Когда плот подплыл ближе, он увидел, что одежда многих – шитая на машинке! Ну, или верней – остатки одежды.

Чем дальше смотрел он на эту гоп-компанию, тем меньше она ему нравилась. По-хорошему – расстрелять бы эту шайку-лейку с берега, но среди них был, и явно – под арестом, его человек, и терять его молодой командир не хотел ни при каких обстоятельствах. Стражник, не вполне еще освоивший язык, видимо не понял первоначальных намерений этих людей, но чем дальше – тем больше ему не нравился груз на плоту. Который он везет в ставшее своим племя. Когда плот прошел треть расстояния между островом и пляжем, приплывающие загомонили, а самый здоровый закричал… по-русски!

— Эй, на острове, принимайте… гостей! Короче, есть базар по делу, зовите своего, этого – старшего, учителя или училку, да быстренько – в ваших интересах.

Федор стоял и молчал, быстро прокручивая в голове варианты поведения. Пришельцы были явно из времен, близких к тем, откуда пришли и мы все. Но только с добром ли пришли пришельцы? И могут ли они, к примеру, вернуть их назад? Ну, тут все понятно – скорей – никак не могут, если бы могли – не были бы такими ободранными. Да и разговор этих… скорее, блатной жаргон, явно. «Бля» через слово за слово, матерки. Довольный говорок ясно показывал, что остров – конечная цель путешествия этой банды. Краткий ментальный анализ по методе неандертальцев, как только позволило расстояние, показал, что в настроениях людей – явная агрессивность, сексуальные желания и голод. Были еще разные, скажем, не слишком человеческие чувства, но глубже «нырять» в сознание парень поостерегся – на себе знал, что ментальный контакт вызывает настороженность по меньшей мере у людей, на которых он направлен. А вот со стражником… со стражником можно и «пообщаться». Федор взглянул на подчиненного и мимолетного взгляда хватило, чтобы передать ему картинку. Страж оттолкнул стоящего рядом здорового лба, и рыбкой нырнул в холодную осеннюю воду, сразу уйдя на дно, а затем, мощным рывком вырвавшись на поверхность, резкими гребками поплыл в стороны от плота. Несколько минут, пока на плоту разбирались, кому крутить колеса, дали населению острова дополнительное время на подготовку «к торжественной встрече». Молодой страж, проплыв в хорошем темпе метров пятьдесят в сторону от плота и ворот с фырканьем, как лось выбрался на мелководье (Федор еще подумал – а на занятиях все ломался, мол, плаваю как каменный топор! Вернется – вздую. Как паршивого порося гонять буду). Стражник тем временем ломанул по кустам дальше, в сторону схрона с женщинами. Приказ, данный ему Федором рядом образов, гласил: «Прыгнуть. Нырнуть как можно глубже. Вынырнув в стороне как можно дальше, не заходя в лагерь, доплыть до берега и бежать к женщинам. Взять на себя их охрану и эвакуацию к Кремням. Все.» Что и было выполнено с возможной пунктуальностью, впрочем, эвакуация не состоялась, и вот почему.