Дмитрий Щёкин - Страна городов

Но Священный Остров – это было место, где жили все ушедшие за грань жизни. На острове они тихо жили, не беспокоя живых, а правильно ушедший вождь или шаман, похороненный правильно, по обряду с вызовом предков, которые должны были помочь покойному пересечь грань воды к острову мертвых, потом уводил за собой и тех, кто умер-заснул перед ним, кого не успел забрать с собой предыдущий шаман или вождь. Ведь всех к острову не перенесешь, а бесплотному свежеупокоенному шаману легко собрать своих соплеменников, потерявшихся зимой на охоте, нашедших смерть в лапах хищников, успокоившихся за границей стоянки, куда племя после обряда выносило родственников и оставляло под грудой ветвей. Но шаман или вождь должен был быть похороненным на озере. Таков обычай. Иначе он вернется и возглавит толпу не до конца упокоенных мертвецов, что могут принести много вреда сородичам.

Лед уже образовал толстые закраины по берегам. Племя вышло к месту, известному шаману, где проводились все обряды, уже в сумерках, и стало готовиться к ночи. Кости шамана вынесли к кромке воды, где были сооружены непонятно как скрепленные конструкции из толстенных бревен с невиданно ровными торцами. Молодой шаман – пока безымянный, имя ему должны были сообщить духи следующей ночью, недовольно морщился – разведчики, бегавшие летом в заповедные края, сообщили ему, что вокруг озера творится что-то непонятное, появились люди, и они – не из рода Волка. У них непонятное оружие, они – разные. Похожи и на Детей Ночи – проклятое племя, представителей которого надо убивать и гнать от своих мест поселения – и на Детей Полудня, носят странные одежды из непонятного вида кожи, одевающиеся на тело как кожа вторая. В руках у них – блестящее оружие, а стрелы бьют на расстояние, которое неподвластно лукам Детей Волка. Может быть, это и не люди вовсе, а младшие духи, вернувшиеся на берега. Захотят ли они принять старого Тайменя? Дадут ли превратиться ему в его тотем – сильную и красивую рыбу с радужной чешуей? Или отвернулись они от Детей Волка? Вопросы, вопросы, вопросы…

Шаман хотел уже дать команду располагаться, на ночлег, когда на острове вспыхнул костер, вокруг которого, причудливо извиваясь, двинулись огромные духи. Но это еще не все – послышались звуки, которых никто никогда не слышал до сего дня. Дробь глухих ударов и щелчков перекрывалась причудливой песней, которую пел нечеловеческий – в этом сомнения быть не могло, голос. Потрясенные люди племени застыли на месте. Они в первый раз слышали музыку. Не в силах сопротивляться мелодии, люди сгрудились жалкой кучкой у самой воды, и зачарованно в такт, как у племенного костра качались в ритм доносящимся звукам. За дальностью расстояния в основном они слышали звуки ударных, а голос скрипок в руках Лады и Ромки доносился едва-едва – но и этого хватало. Голоса поющих «Славное море, священный Байкал», ребят и сопровождающих их мелодичным гудением женщин-неандерталок и детей Мамонта органично вплетались в общую канву мелодии.

Есть красивая легенда, вернее, историческая гипотеза. Нашему озеру Тургояк – 15 миллионов лет, и люди селились в чаше Золотой долины с незапамятных времен. А остров Веры – энергетическое сердце долины и озера – служил царством мертвых. Древние люди хоронили своих вождей «за водой», и тогда грань между миром мертвых и миром живых была зрима и материальна.

С этой ожившей легендой пришлось столкнуться и нам. Мы до серьезных морозов не прекращали своих посиделок, только к серьезным холодам середины зимы перебрались в теплые общие дома, меняя место посиделок каждую неделю. Члены нашей общины, жившие в своих полуземлянках, к каждому такому «заседанию» старались убрать свой дом получше, чтобы не ударить в грязь лицом перед гостями.

Но вернусь к «похоронной команде». Люди Волка, дрожащие в своих шкурах от вечернего холода и от небывалого впечатления, застыв, стояли на берегу.

— Наверно, нашего старого Тайменя уже ждут, раз приготовили такую встречу… — сказал Россомаха.

— Да, ты прав, брат, — поддержал его Лапа Медведя.

— Слушайте все! Пока духи не рассердились – давай возьмем эти бревна, что на берегу, и отправим к предкам нашего Серебряного Тайменя, ведь понятно, что эти бревна ими приготовлены для Великого, в знак уважения! — завопил шаман, и покойницкая команда споро и непринужденно взялась разбирать наш лодочный причал.

— Не, Дмитрий Сергеевич! Вы поглядите, что эти скоты на том берегу творят! Они наш лодочный причал разбирают, негодяйские хари! — это заорал, увидевший такое непотребство, Игорь Терехов.