Максим Шейко - «Попаданец» в СС. Марш на восток

– Получается, что война только начинается.

– Угу, получается.

– И с кем интересно? Не с англичанами же. Их бы мы и так размазали.

– Да я-то откуда знаю?! Может, с американцами, может, с русскими, может, еще с кем.

– С русскими у нас мир.

– Ну и что? Сегодня – мир, а завтра – нет. С поляками у нас тоже мир был и с французами, кстати, тоже. А потом мы напали на поляков, а французы – на нас.

– Поляки первыми напали!

– Да какая разница? Главное – напали! А всякие там норвежцы вообще нейтральными были. Ну и что, помогло им? Или прибалтам с финнами?

– Мдаа… Значит, новая война?

– А что тебя удивляет? Нас для того и держат. Мы – солдаты, это наше ремесло.

– Кто б спорил! Скорей бы тогда пришло пополнение. Их еще обкатать надо, да и подучить тоже. Неохота с необстрелянными в бой идти.

– Вооот! Теперь вижу, что рота в надежных руках. Не стыдно уходить. Ладно, хватит лирики. Принимай дела!

Ганс вместе со старшим унтер-офицером роты, гауптшарфюрером [11]Куно Клинсманном, сложив руки на груди, придирчиво оглядывал прибывшее пополнение.

– Что думаешь, Куно?

– Нормально. Дохляков нет, а всему, чему надо, научим.

С Куно Гансу повезло. Очень. Немногословен, точен, профессионален, исполнителен и абсолютно надежен. Выполнит любой приказ. Не раздумывая. Ну, просто мечта любого командира – идеальная военная машина.

– Угу, лишь бы времени хватило.

На это Куно лишь пожимает своими здоровенными плечами. Впечатление такое, что рядом переминается слон. Шарфюрер и вправду чем-то похож на толстокожих великанов – такой же огромный, спокойный и невозмутимый. При этом, несмотря на то что габаритами Куно напоминает вставшего на дыбы племенного быка, шарфюрер необычайно подвижен и вынослив, что людям с таким телосложением, в общем-то, несвойственно.

– Ладно, займись пока пополнением, а я бумаги оформлю.

Вечером, растянувшись на койке, Ганс подводил итоги этого хлопотного дня.

«Так, что у нас имеется? Имеется пополнение в количестве 23 рыл, в том числе один офицер и один кандидат в офицеры на правах унтера. Немало. Теперь рота укомплектована по штату. А когда вернутся последние тяжелораненые из госпиталей, так даже немного сверх штата будет.

Пополнение вроде нормальное. Парни здоровые, обучение прошли по полной программе, учили на совесть. С замом тоже вроде повезло: Георг Ланг, унтерштурмфюрер, 1919 года рождения – одногодок, послужил, повоевал во Франции, в первом полку, у Симона. Да и характерами мы вроде похожи. Что еще надо? Пусть командует пулеметным взводом – от него в бою многое зависит. Так что опытный и надежный Ланг будет там как раз к месту. Повезло, в общем, с «замком».

А вот со штандартенюнкером [12]Феликсом Подольски все сложнее. Девятнадцать лет только исполнилось – маловато для командира. Да и пороху он еще не нюхал. Черт его знает, как себя в бою поведет. По виду – совсем не вояка, хотя внешность бывает обманчива… Да и силенок у парня еще маловато, а командир, который не может делать ВСЕ лучше, чем его солдаты, – плохой командир. Что ты, donnerwetter [13], за офицер, если не можешь показать новобранцу, КАК НАДО воевать?! Ладно, пока что пусть побудет при мне на побегушках, ротным адъютантом, а там посмотрим, чего он стоит».

Приняв это соломоново решение, Ганс наконец смог спокойно уснуть с чувством честно выполненного долга.

Пробуждение было нерадостным. Вчерашний поход в город не прошел для организма безнаказанно.

Через неделю после переброски их дивизии на атлантическое побережье, в курортный городок Биарриц, Ганс вместе с командиром четвертой роты гауптштурмфюрером Куртом Вагнером и старым приятелем из саперного – оберштурмфюрером Фрицем Телкампом – все-таки сумел выбить себе увольнительную и смотаться в город. Началось все вполне пристойно в морском ресторанчике на набережной, а закончилось совсем непристойно в одном веселом заведении. «Как бишь звали эту девку? Аннетта, Жоржетта? Да какая на хрен разница! После трех бутылок «Вдовы Клико» все они на одно лицо». Ганс потряс головой, в которой царила звенящая пустота, и решительно слез с койки. «Че ж в голове-то так пусто, а? Вроде от шампанского не должно бы… А, вспомнил! Мы потом еще коньяк пили. Потому и в башке пусто, как в перевернутом ведре. Хорошо еще, что до кальвадоса дело не дошло, а то б башка еще и трещала, несмотря на то что пустая. Scheisse! Ну где это чертово полотенце?» Ганс злобно огляделся по сторонам в поисках утерянного артефакта. «Ага, вот оно! Интересно знать: как оно попало под подушку? Ааа – неважно. Черт, как же мы сюда-то добрались? Вроде Курт был за рулем… Или нет? Но мотоцикл точно его. Мы на нем и выезжали». В дверь негромко постучали. Ганс скривился, как от зубной боли, но все же пересилил себя и, проследовав через комнату от умывальника до двери, впустил нежданного визитера. На пороге стоял Курт с такой же мрачной физиономией, как и у самого Ганса, в чем он мог легко убедиться, вернувшись к умывальнику и глянув в зеркало. Курт между тем, ни слова не говоря, проследовал к кровати и аккуратно, стараясь не делать резких движений, присел на край. Ганс глубоко вздохнул и сунул голову под холодную струю – пора приходить в форму.