Александр Самохвалов - Боевой разворот. И-16 для «попаданца»

Есть у «ишачка» еще одна особенность… Огонь с него сложно вести. Гашетка на ручке управления, ну очень чуткой. Нажимаешь – вражина из прицела выскальзывает. В смысле, свой самолет рыскать начинает. Вообще-то все наши тогдашние истребители, кроме «яка» и «лагга», этим страдали, но «ишачок», особенно последних серий, – бесспорный чемпион. Для меня, впрочем, не проблема. Ведь нынешние-то пайлоты как стрелять учились? По конусу. Времени на это уходит масса, да и дорого. Моторесурс и бензин, включая буксировщик, боеприпасы, сам конус, опять же, копейки, впрочем, по сравнению с остальным… Ну, и главное – время. В общем, если истребитель пару десятков раз в год на этот самый конус зашел, уже здорово. Многие – меньше. Я же – на тренажере. Симуляторе, в смысле. Несколько, наверное, тысяч раз. Или десятков даже. Пока не научился. Человек же такая скотина, едва ли не ко всему приспособиться может. При наличии желания и возможностей, разумеется. У меня приятель, по институту еще, спортивной рогаткой увлекался. Так он рассказывал, американец какой-то из нехитрого этого устройства таблетки подброшенные сбивал. Медицинские. В нескольких метрах. Влет. С «ишака» по без малого произвольно шустрящему «мессеру», конечно, ничуть не проще – но у меня получалось. Посмотрим, как теперь… Слышал – до меня еще – при подготовке операторов ПТУР вообще одними тренажерами обходились. Дорого-де. Потом, слава богу, поняли – не дороже денег. А жизни тем более не дороже.

Очень медленно все же ползет эта «тетя». В отличие от «чайки», которой и шестьдесят не штопор, «ишачку» такие скорости влом, приходится нарезать круги. Однако всему – как прекрасному, так и не очень – когда-нибудь да приходит конец. Вдали показался Могилев. Собственно, не Могилев, даже не аэродром вблизи него, а «собачья свалка». Похоже, над ним. Видимость отличная, натренированные в детстве голубями и не испорченные впоследствии ни компьютером, ни запойным чтением глаза Костика умудряются различить роящиеся в воздухе «точки» как бы не дальше чем километрах в пятнадцати. В душе юный младший лейтенант наполовину уже там, в бою, где наши – ах! Приходится одернуть неисправимого оболтуса и оглядеться вокруг, да не просто так, а с качаниями успевшим уже стать собственным крылатым телом из стороны в сторону и вверх-вниз, не оставляя без внимания ни один сектор пространства. Береженого бог бережет, а не береженого «мессер» жжет.

Теперь захожу вперед и качаю плоскостями для Жидова. Понял он, не понял – газу! Вообще-то понятливый, я еще с прошлого раза заметил. Отстал в последнее прикрытие.

Где-то через минутку обстановка становится более-менее понятной. Во-первых, это еще далеко не Могилевский аэродром [198]. Во-вторых, встречающим здесь и без нас жарко. Сколько было сначала «мессеров», не знаю, сейчас пять, и все чрезвычайно увлечены боданием с четверкой – оп, уже тройкой – местных «ишаков». Вот очередная пара «худых» очень удачно выходит из пике после атаки, разменивая скорость на высоту, да до того ж замечательно, что когда я, совсем малехо подправив курс, оказываюсь лишь чуток справа от них и коком винта прям-таки на, знакомые зеленые сердечки под кокпитами уже довольно неспешно фланируют мимо меня, метрах где-то в ста у ведущего, а затем и вовсе в упор у ведомого. Ведущего едва-едва успел, зато ведомому досталось по полной. Фатально. Впрочем, и за ведущим что-то приятное мне потянулось. Все-таки с таких дистанций и 7,62, тем более в четыре шкасовских особо густых струи, чего-то да стоит… Останные фрицы занервничали, что обходится им в еще одного сбитого и одного подбитого, уже местными «ишачками», сбегают же все. Которые на крыле. Оставались. Деморализованы, полагаю, и к «тетушке» не сунутся. Ну, а если все же – камрадо Жидов тоже определенно не мальчик.

Меня на данный момент больше интересует обстановка над Могилевом. Там же на удивление спокойно. Пара стройных силуэтов в дымке над городом обернулась «мигарями» [199], что потянулись было любопытно острыми носами своими в сторону моего тупорылого, но тут же утратили интерес, сохраняя столь ценную для данного типа еропланов высоту. Обнаружив еще и малозаметную на фоне лесов «тетушку» с ее экзотическими тремя моторами, снова оживились было, но Жидов успокоил их покачиванием крыла. Ничего, мол, особенного, так, пролетали мимо и решили к вам заглянуть, на огонек. Кстати, только огонька нам и не хватало. «Юнкерс» заходит на посадку, а зенитчики проснулись-встрепенулись, забегали, засуетились стволами счетверенок под поспешно отброшенными маскировочными сетями! Жидов, как наседка вокруг цыпленка, вьется возле «тетки», всей, можно сказать, мимикой и всеми жестами демонстрируя дружелюбие и неопасность. Фуууф, слава богу, пронесло…