Сергей Бузинин - Последняя песнь Акелы-3

— Цел? — осторожно выглядывая из-за угла, напряженным шепотом поинтересовалась Полина. — Да не молчи ж ты, дубина стоеросовая! Я ж волнуюсь!

— Да в порядке я, в порядке, — хрипло выдохнул Пелевин, откручивая крышку фляги непослушными пальцами. — Сейчас передохнем немного, — сделав быстрый глоток, он протянул флягу Полине, — и будем выбираться…

— Какой передохнём?! — девушка возмущенно поперхнулась водой и зашлась в сдавленном кашле. — Они же сейчас сюда скопом полезут и чего?

— Эт вряд ли, — Алексей похлопал девушку по спине, положил дробовик себе на колени и с расслабленным вздохом откинулся спиной на стену. Понимают ведь, что в такой теснине я их одним дуплетом к чертям смету. Чуть попозжа они, конечно, сунутся, но осторожно. А пока, — траппер поставил шляпу на пол полями вверх и, щедро плеснув в нее воды, подозвал Бирюша и Фею, — минут с десяток у нас в запасе имеется.

Дождавшись, когда звери осушат импровизированную поилку, Алексей нахлобучил шляпу себе на голову и повернулся к Полине.

— Я пока за приятелями нашими прослежу, а ты, — Пелевин задумчиво покосился на револьвер в руках девушки, — ты… Там патроны-то есть? Или как в пугаче твоём — пусто?

— Есть, — угрюмо проворчала девушка, проверив каморы револьвера. — В барабане четыре заряда, да картечный ствол не тронут…

— Шумнуть хватит, — удовлетворенно кивнул охотник и осторожно выглянул из-за угла. — Бери Бирюша и проверь, где ход заканчивается и куда выводит. Если вдруг что или кто не так — пали не раздумывая…

— Пали и не думай, — девушка ожгла спину Пелевина недовольным взглядом и, потянув Бирюша за собой, шагнула к выходу. — Убивайте всех! Господь узнает своих! — Полина покосилась на револьвер в своей руке и раздосадовано сплюнула, — тоже мне, Арно Амори местного разлива. Нашел, блин, убийцу…

Продолжая бурчать себе под нос о том, что мужчины и не думают признавать за женщиной право думать, Полина скрылась за ближайшим поворотом. Несколько минут из коридора не доносилось ни звука и Алексей начал размышлять, нужно ли начинать беспокоиться, когда из-за угла показалась запыленная, но довольная физиономия девушки.

— Пошли скорей, — Полина подхватила Фею с пелевинских колен и сунула себе подмышку. — Тут идти — всего ничего, ярдов десять-пятнадцать и свобода-а-а!

Девушка вскинула руки вверх и радостно закружилась на каменном пятачке. Фея, недовольная скоростными и незапланированным подъемом, возмущенно мявкнула и попыталась осторожно царапнуть хозяйку. Та, недолго думая, сунула кошечку под нос Бирюшу и затормошила охотника.

— Лёш, ну пошли уже, а?! Вот только, — запал веселья, сменившись глубокой задумчивостью, внезапно пропал. — Как из подземелья выйдешь, там спуск длинный, а потом, наверно, с мили полторы открытое пространство… Мы даже если тихо-тихо убежим, они все равно успеют прийти сюда и если нас не догонят, так застрелят… — девушка растроенно шмыгнула носом и жалобно посмотрела на охотника. — Там спрятаться негде… никому, даже Фее…

— Значит, — Алексей озорно подмигнул удрученной девушке и сунул руку в свой мешок, — если тихо уходить, они успеют нас догнать? — Траппер вынул на свет связку картонных трубочек, демонстративно сдул с неё несуществующую пыль и весело ухмыльнулся. — Тогда будем уходить громко…

Бирюш, разделяя хозяйскую радость, плюхнулся на зад, лизнул изрядно запыленную Фею в нос и разразился радостным лаем. Алексей добродушно потрепал пса по загривку, сунул возмущенную бесцеремонным обращением кошку в руки хозяйке, вынул из кармана коробок спичек и потряс над ухом:

— Бери зверей и топай на улицу, — Алексей раскрыл коробок, пристально обозрел каждую из пяти оставшихся спичинок, недовольно дернул щекой и повернулся к Полине. — Как окажетесь снаружи — крикни погромче и зажимай уши…

— А это еще зачем? — подпоясавшись патронташем с ружейными патронами, Полина бодро закинула трофейный дробовик на плечо, ударилась локтем о приклад и зашипела от боли. — С какой печали-радости мне ухи закрывать?

— А я о твоей нравственности пекусь, — Пелевин надел рюкзак, проверяя, насколько равномерно распределен вес подвигал плечами и пару раз присел. — Как ты выйдешь, — Алексей, парируя удивленный взгляд девушки, забавно сморщил нос и расплылся в довольной улыбке, — я ругаться буду. Матом. Громко и долго.

— Па-а-а-думаешь, — пренебрежительно фыркнула Полина, вальяжно дефилируя к выходу в сопровождении кошки и собаки, словно королева в окружении свиты. — Тоже мне, сквернослов записной нашелся! Да я, чтоб ты знал… ой!