Михаил Михайлов - Мутаген

– Вы не на его месте, – запальчиво проговорила мне девушка, почти выкрикнув это мне в лицо. – Я думала, что он вам друг, а вы…

– А я собираюсь сделать то, что увеличит шансы моего приятеля на выживание. Хотя да, действую жестоко. Но тут Мутаген, а не цивилизованные места с больницами, врачами и прочими полезными штуковинами.

И вновь эмоциональный выброс с ее стороны… Я уже не пытался вникать в слова, понимая, что сейчас и слушать смысла нет и уж тем более вступать в разговор не стоит. Да и как можно вести нормальный диалог с такой неуравновешенной особой? Плюнув – фигурально выражаясь, так как сейчас забрало шлема было в опущенном состоянии – на все, я отошел в угол и присел возле спуска в подвал. Широкая металлическая лестница спускалась метров на шесть вниз, заканчиваясь на небольшой площадке. Дальше располагался небольшой то ли бассейн, то ли резервуар под воду, сейчас высохший и пустующий. Дальше начинался тоннель, метра полтора высотою. Я облокотился на барьер, который здесь был вместо привычных прутьев на лестнице, и прикрыл глаза, намереваясь отдохнуть. Отдохнуть хотя бы немного, полчасика, пока вновь не смогу выдерживать ритм марш-броска по этим обожженным кровью, смертью и мутациями территориям.

Никакого мне покоя… Эти трое охранников, понимаешь, возятся. Мало того, один из них еще и громким голосом разговоры говорить затеял.

– Я прослежу за входом, – произнес Первый, поднимаясь на ноги и подходя к проему. – Нужно установить наблюдение за подступами, чтобы нас не обнаружили внезапно. Сначала я, потом Второй и последним Тре…

Договорить ему не дали. Третий, позывной которого так и не успел договорить его командир, сноровисто развернул автомат в сторону непосредственного начальника и нажал спуск. Длинная очередь толкнула старшего охранника в спину и затылок и бросила на пол. Судя по брызгам крови и темному ручейку из-под головы, он был тяжело ранен. Или мертв, что куда как вероятнее.

Одновременно с этим Второй проделал то же самое со мною. Точнее, попытался проделать. Автомат выплюнул в мою сторону короткую очередь, но меня спасло мое местоположение. И комбез – не обычного, стандартного образца, а усиленный морферами до очень, очень солидного уровня. Хуже всего было бы, попади пули в прозрачный бронепластик забрала, но… Половина туловища и голова находились за толстым стальным барьером лестницы. Пробить его тонкие пятимиллиметровые пули не смогли, как не смогли пробить и усиленную биокомпонентами броню комбеза. Не зря были все эти траты! Отсутствие жадности относительно оружия и амуниции вновь спасло мне жизнь.

И все же удар был страшным. Меня просто скинуло на лестницу и проволокло пару ступеней. От удара сбило дыхание так, что на несколько секунд забыл, как нужно дышать. С трудом перевернулся головою вперед и выставил автомат в сторону противника, дав пару выстрелов в белый свет. Стрелял не столько ради попадания, сколько ради того, чтобы припугнуть врагов. Вот только усталость от предыдущего боя и марш-броска, а также удары от пуль помешали мне адекватно ответить. Оттого и сплоховал, нерасчетливо сместившись и чуток высунувшись. Едва над стальным листом показалась моя голова, по ней словно врезали кувалдой со всей дури молотобойца с многолетним стажем. По крайней мере, именно такое сравнение пришло в мою многострадальную голову. Пуля, выпущенная одним из охранников, шлем не пробила, но вот оглушила сильно. Я свалился на землю безвольной тушей, с трудом удерживая уплывающее куда-то вдаль сознание.

Вместе с тем больше всего лоханулся капитан. Свое оружие он отложил в сторону и спустился вниз, чтобы совершить некоторые действия по отношению к потребностям организма. Услышав выстрелы и заметив мое безвольное тело, откинутое на стену, он ломанулся наверх, совершенно забыв про оружие. Итогом его рывка стала очередная очередь со стороны Третьего. Бедный капитан, наказанный за хлопанье ушами, кубарем полетел обратно по лестнице. Повезет, если не сломает себе шею, если вообще жив остался.

Секунду спустя в помещении воцарилась тишина. После грохота выстрелов в тесноте в ушах аж зазвенело, настолько было тихо. Первым нарушил ее Третий, направившийся к выходу. Встав в дверях, он отпустил автомат, свободно повисший у него на груди, и достал коммуникатор.

– Иртыш, я Кама – прием.

В ответ раздалось невнятное для меня бормотание вперемешку с хрипами. Еще пару раз попытавшись добиться четкого ответа от устройства, боец полез наружу. Через минуту он вернулся.