Василий Кононюк - Шанс? Жизнь взаймы

На следующее утро мы с двумя новыми столярами возвращались домой. Солнышко пригревало, мы спешили успеть, пока прочный лед. Хотя возов у нас не было, но хотелось еще вернуться по короткому пути. Через неделю первое марта, Новый год, большой праздник. Пришла весна. Будем надеяться, что мы к ней хорошо подготовились, а то у меня от простого перечисления того, что нужно сделать, портилось настроение. Но весеннее солнышко – настоящий кудесник, в его теплых лучах все оживает, и человек верит: как-то оно будет, Бог добр.

Ехали мы обратно в том же прогулочном темпе, но за три дня до Черкасс добрались. Еще по дороге я понял, что в моей подготовке к весне существует несколько крупных прорех. Наверняка по ходу дела еще найдется много мелких, но крупные следовало залатать немедленно. Первая называлась «транспорт». Приедет семьдесят человек, а транспортных средств никаких. Пришлось по дороге скупать все доступные к продаже возы. Но только возле самих Черкасс мне повезло. Встретили купца, возвращающегося порожняком. Окружив его пустой обоз нашей внушительной компанией, убедительно попросили продать нам пустые ненужные возы вместе с волами. Впрочем, он особо и не сопротивлялся, продав нам свои возы по цене новых.

В это время, да и еще спустя столетия, волы наравне с лошадьми использовались как в извозе, так и в сельском хозяйстве. Конь был более быстрым, умным, но, с другой стороны, более дорогим в содержании и менее мощным животным. Вол соответственно являлся медленным, но мощным средством. Да и корма переваривал такие, от которых конь давно копыта бы отбросил. Соответственно использовали коня и вола по-разному. Тяжелые грузы перевозились исключительно волами. Волы использовались при обработке целинных и тяжелых земель. Но если важна была скорость, то выбор падал на коня. Ведь скорость передвижения обоза с волами в два раза меньше, чем с лошадьми. В сельском хозяйстве уже поднятую землю конь обрабатывал в два раза быстрее, чем флегматичный и неторопливый вол.

Став счастливым обладателем семи возов, усадил девушек ими править, что они с удовольствием сделали. Труситься раскоряченной в седле, может, поначалу и приятно, но быстро надоедает, поэтому все женщины пересели на привычный облучок. Да и болтать по дороге друг с другом так намного удобнее, чем из седла. Сам тоже пересел – лошадь пришлось к возу привязать: возниц не хватало. В Черкассах переночевали, а с утра все меня бросили с моим обозом и ускакали домой. Мне с волами туда придется еще двое суток добираться. В лучшем случае.

Утром загрузил возы сеном: все его с запасом готовили, так что нашлось много желающих избавиться от излишков. Весна на носу, кому в такую пору лишнее сено нужно. Покупал у тех, кто соглашался за дополнительных три медяка и с моими харчами перегнать возы ко мне в село. Ночевали в тепле, в одном из многочисленных хуторов, расположенных по ходу маршрута.

Неспешная поступь волов, которым совершенно по барабану, тянет он груженый воз или пустой, способствовала дальнейшим размышлениям над мелочами, от которых зависел успех запланированных работ. Вторая нерешенная проблема, которая выяснилась в результате размышлений, – это рабочие емкости для переноса сыпучих материалов. На двоих нужна одна большая и крепкая корзина. Вряд ли у работников корзины будут с собой, поэтому нужно озаботиться их производством и наменять в селе готовых корзин на хмельной мед либо монеты. Пусть односельчане порадуются неожиданному заработку и новых корзин наплетут.

Приехав домой, застал полную идиллию. Батя был в восторге от новой методики, которую они уже успели с Николаем опробовать, и цементировал теперь все подряд. Распихав волов и сено по селу, скупив все наличные корзины, посчитал подготовку к весне законченной и занялся проверкой результатов новой методики улучшения железоскобяных изделий. Разница в сравнении со старыми изделиями чувствовалась. Я заставил батю зацементировать по этой методе кромки у всех лопат, выкованных по моему заказу.

Это единственное светлое пятно в марте. Начало весны было дождливым, все развезло, делать было категорически нечего. Все радовались, что озимые хорошо перезимовали и дождик им мартовский в самый раз, – значит, урожай почти в кармане, а яровые и до мая сеять можно, время есть. Лишь бы заморозков майских не было…

Умом я понимал, что влага в грунте – это к добру, но когда к твоим ногам липнет два килограмма чернозема и норовит с тобой в хату зайти, возникает стойкое противоречие между умом и чувствами. В лесу было получше – многолетний слой палой листвы и веток создавал дренажный фильтр, впитывающий лишнюю влагу как губка, поэтому при первой возможности я отправлялся изучать местность и ручьи в сторону будущей крепости. В планах была мельница, маслобойка, приспособления для первичной обработки стеблей льна и конопли как в нитки, так и в бумагу. Да и мельницы нужны трех типов – жерновые, в первую очередь для зерна, бегунковые для маслобойки и шаровые для мелкодисперсного помола. Без шаровых мельниц нормального пороха не сделаешь.