Александр Михайловский - Порт-Артурский рассвет

Но, Всеволод Федорович все-таки мягкий человек, пожалел иностранные стационеры, которые фактически сдали его японцам. И зря. Потому, что там, или макака подохнет, или медведь проснется.

Но, тут мы сняли остроту проблемы своим вмешательством. Как передали с «Кузнецова», стационеры уже расползлись из Чемульпо во все стороны. Только итальянец задерживается. У них, у итальянцев, поблизости нет своих баз, и прежде, чем уходить в Европу, фактически на другой конец света, сеньор Риччи Бореа желает связаться со своим командованием, и испросить инструкций.

Ну, и на здоровье - платы за постой мы пока не берем, телеграф заработает не раньше, чем мы вычистим с островов Элиота японскую базу, и не вернем туда русских телеграфистов.

На верней площадке трапа нас встречает вахтенный. Откозыряв, он ведет нас наверх, на командирский мостик, где в нетерпении, как тигр по клетке, прогуливается первое после царя лицо на Дальнем Востоке, Наместник ЕИВ адмирал Алексеев. Главнокомандующий, и прочая, прочая, прочая… Поднимаемся по крутому трапу на высоту трехэтажного дома, это если считать от палубы, а от ватерлинии, так это вообще потянет на все пять этажей. Тот, кто когда-нибудь стоял на крыше пятиэтажки, тот меня поймет.

Там, наверху несколько офицеров, и среди них я сразу узнаю Наместника. Его ни с кем не перепутаешь. Большой покатый лоб, борода лопатой, и напряженный взгляд маленьких глаз. Чуть позади него вице-адмирал Старк, лицо в нашей истории несамостоятельное и второстепенное. Служака, всего лишь исполняющий вышестоящую волю. Разговаривать с ним ни к чему, да и не о чем. Все равно от него ничего не зависит, на каком бы посту он не был. Это не Макаров, и не тот же Алексеев, которые на своем будут стоять до конца.

Козыряем, стоящему прямо у трапа командиру «Петропавловска» капитану 1-го ранга Николаю Матвеевичу Яковлеву, и как буксир, влекущий за собой баржу, Всеволод Федорович тянет меня вперед, к эпицентру всего сущего. В левой руке у меня вполне увесистый дипломат, набитый всем тем, что необходимо при первом контакте.

Не доходя до Наместника трех шагов, капитан 1-го ранга Руднев козыряет, - Здравия желаю, Ваше Высокопревосходительство. Докладываю вам, что в результате вероломных действия японского флота, крейсер «Варяг» был вынужден вступить на внешнем рейде Чемульпо в неравный бой с шестью крейсерами противника. Одним из атаковавших нас крейсеров был броненосный крейсер «Асама», - офицеры на мостике зароптали, а Наместник нахмурился, - В этом бою «Варяг» получил тяжелые повреждения, и если бы не подоспевшая помощь, - Руднев кивнул в сторону «Москвы», - то нам, наверное, пришлось бы всем погибнуть. Все прочее, Ваше Высокопревосходительство, является сугубо секретным и может быть сообщено вам, только с глазу на глаз. Да! - Всеволод Федорович повернулся ко мне, - должен представить вам капитана Тамбовцева Александра Васильевича, офицера по особым поручениям при командующем выручившей нас эскадры. При нем находятся конфиденциальные документы чрезвычайной важности.

Наместник прищурился, будто оценивая меня, потом видно его удовлетворил мой внешний вид, и он кивнул. Да, двадцать лет в запасе, но мастерство не пропьешь - одел мундир и он снова, как влитой. В моей работе это одно из наиглавнейших дел, ибо встречают, как говорится в пословице, «по одежке».

А Наместник Алексеев, выдержав паузу почти точь в точь по Станиславскому, задумчиво произнес, - Ну что ж, господа. Тогда прошу вас в адмиральскую каюту, там и поговорим. Андрей Августович, - обратился он с своему флаг-капитану Эбергарду, - Будьте любезны проследовать за нами!

В адмиральской каюте открыта броневая створка иллюминатора и отдернута штора, впуская внутрь красноватый свет предзакатного солнца. Первым делом Всеволод Федорович протягивает Наместнику Алексееву пакет со своим рапортом. - Ваше Высокопревосходительство, здесь детальное изложение того, что происходило в Чемульпо с 20 числа января сего месяца, до вчерашнего дня…

Наместник Алексеев цепляет на нос очки, разрывает пакет и отходит к иллюминатору - читать. По мере чтения его Высокопревосходительство несколько раз хмыкает, передает прочитанные листы капитану 1-го ранга Эбергарду, снова читает, снова хмыкает…

Потом смотрит на нас с Рудневым поверх очков и произносит. - Ну-с, господа, с японцами все понятно, эти их азиатские хитрости я давно предвидел. Но, руки были связаны-с. Но как вы объясните вот это… Крейсер «Асама» неожиданно взорвался и мгновенно затонул. Как, впрочем, непонятна и неожиданная гибель четырех других японских крейсеров. Один «Чиода» был потоплен по человечески, сосредоточенным огнем «Варяга» с «Корейцем» при попытке, то ли минной атаки, то ли тарана. Или сей вопрос для меня сможет прояснить господин Тамбовцев?