Сергей Антонов - Королева голод (сборник)

«Сады Мецената» – название книги было набрано готическим шрифтом и пересекало портрет автора по диагонали. На ватных ногах Цаплин подошел к одному из стеллажей и провел пальцами по корешкам собственных сборников. Их было не меньше трех десятков.

Поэт с умилением просмотрел оглавление одной из книг, в которую вошли стихи, написанные им еще в школе. Он не смог удержаться от желания прочесть стихотворение, называвшееся «Прекрасная Елена» и отыскал нужную страницу.

Моя любовь – паденье в бездну.

Экстаз и смерть – одно и то же.

Сопротивляться бесполезно.

Приди же на страданий ложе!

На мгновение Максим почувствовал себя крайне неуютно. Ставя книгу на полку, но увидел малиновые царапины на своих кистях. Перед мысленным взором появилось бледное лицо и вылезшие из орбит глаза, окруженные разводами потекшей туши.

Цаплин отогнал навязчивое видение и направился к прилавку, за которым молоденькая продавщица бойко торговала периодическими изданиями. Он развернул свежую газету и вынужден был опереться на прилавок, чтобы не упасть. Удар в солнечное сплетение показался бы мелочью, в сравнении с тем, что почувствовал Максим. Он опять увидел свою фотографию. Кричащий заголовок над ней гласил: «Известный поэт зверски убил собственную мать, изнасиловал и задушил соседку по подъезду».

Максим посмотрел на другие газеты, первые полосы, которых были отведены его собственной персоне. Издания стремились перещеголять друг друга в изложении жутких подробностей недавней трагедии. Цаплин почувствовал на себе пристальный взгляд продавщицы, швырнул газету на прилавок и вышел на улицу. Через стеклянную витрину он увидел нескольких сотрудниц магазина, встревожено смотревших на него. Их губы быстро шевелились. Максим знал, о чем говорят девушки. Он горько улыбнулся при виде того, как одна из продавщиц сняла телефонную трубку и набрала номер, состоящий из двух цифр.

Прохожие обходили молодого человека, который, вытянув ноги, уселся на тротуар. Многие шарахались, узнавая в странном субъекте знаменитого поэта, разыскиваемого по обвинению в двойном убийстве. Бежать и прятаться было бесполезно. Слишком уж известным было лицо Цаплина.

Смуглый, одетый в легкую сорочку и потертые синие джинсы мужчина, остановился рядом с Максимом. Тот поднял голову.

– Ты обманул меня, Меценат…

– Я лишь выполнил свою часть контракта, – покровитель поэтов без особого интереса взглянул на группу милиционеров, которые торопливо направлялись к книжному магазину. – А все это – издержки и побочные эффекты. У каждой медали есть своя оборотная сторона, поэт.

– Да, – кивнул Максим. – И у славы тоже.

– Приятно иметь дело с умным человеком, но клянусь бородой Зевса мне пора. На Земле так много талантливых людей, томящихся в безвестности, а я – один.

Меценат исчез. В воздухе продолжал витать тонкий аромат его благовоний, который олицетворял времена, когда поэзия возводилась в ранг государственной политики, а владыки мира преклонялись перед нищими рифмоплетами.

Она появилась в свете фар «мазды» так неожиданно, что лишь отличная реакция спасла меня от неминуемой катастрофы. Я с силой надавил педаль тормоза и одновременно вывернул руль. Автомобиль занесло, развернуло поперек дороги и, наконец, ткнуло бампером в ограждение.

– Черт! – выдавил я, ударяя обоими кулаками по рулю. – Черт!

Выплеснув, таким образом, часть испуга и гнева, я открыл дверцу и вышел из машины. Девушка в белом, похожем на ночную рубашку платье стояла там, где я ее впервые увидел. Все зигзаги, выписанные моей «маздой», не произвели на нее никакого впечатления. Бледное и красивое, словно высеченное из слоновой кости лицо было безучастным, а широкое раскрытые глаза смотрели мимо меня. Порывы ночного ветра шевелили распущенные волосы. Плотно сжатые губы делали облик красавицы немного суровым.

– Леди, эй леди! С вами все в порядке?

Девушка ничего не ответила. Мне ничего не оставалось кроме как приблизиться на несколько шагов.

– Выбегать на дорогу так неожиданно не рекомендуется. Это может привести к…

Я осекся. На белом платье девушки были отчетливо видны красные пятна.

– Вы ранены?!

– Меня зовут Лайла, – девушка сверкнула белозубой улыбкой. – Здравствуй, путник!

На несколько секунд я опешил настолько, что не мог пошевелить языком, а когда наконец-таки смог запустить свой речевой аппарат не нашел ничего лучшего, как брякнуть: