Михаил Михеев - Стрелок

– За мной! – Александр хлопнул по плечу товарища и, ткнув пальцем в сторону поезда, бросился вперед. Павел задержался ровно настолько, чтобы забросить пульт в рюкзак, и тоже со всех ног бросился к остановившемуся паровозу. Из теплушек уже выпрыгивали чехи, одетые в огромные неуклюжие шубы, и, по грудь проваливаясь в снег, пытались занять круговую оборону.

Надо отдать им должное – трусами они не были. Напротив, солдаты Чехословацкого корпуса представляли собой опытных, закаленных в боях наемников. Особыми военными талантами они, конечно, не блистали, однако и обвинять их в непрофессионализме было бы ошибкой – в целом нормальный для начала двадцатого века средний уровень. Только воевали с ними не так, как они привыкли. Две фигуры в белой, практически сливающейся со снегом одежде, с ноктовизорами и автоматами, броском преодолели отделяющее их от поезда расстояние и, пользуясь всеобщей неразберихой, выйдя на дистанцию броска гранаты, беспрепятственно накидали светошумовых игрушек. Пока те, кого ослепило вспышками и оглушило, валялись на снегу или ходили, слепо тычась в препятствия, атакующие проскочили к паровозу. Там их, правда, засекли моментально – еще бы, возле него торчало, глядя на светящуюся арку, человек двадцать, прикрытых массивным котлом и потому не попавших под шоковые гранаты. Естественно, среди них нашлись те, кто успел среагировать. Однако в два автомата с глушителями всех их, даже самых прытких и тормознутых, положили мгновенно, после чего Александр броском взлетел наверх и оказался в кабине паровоза, лицом к лицу столкнувшись с машинистом и двумя кочегарами.

Один из кочегаров, здоровенный малый с широким крестьянским лицом, среагировал мгновенно. Демонстрируя завидную реакцию, он с похвальной скоростью подхватил стоящую тут же лопату, но только затем, чтобы, получив короткую очередь по ногам, бессильно рухнуть на разбросанные повсюду дрова. Что интересно, не издал ни звука – видать, болевой шок. Ну да сам виноват – нечего было в драку лезть, ушел бы своими ногами.

С топливом Александр не ошибся, хотя сейчас ему на это было, честно говоря, плевать. Резко ткнув стволом второго кочегара под ложечку, чтобы дергаться не вздумал, он направил оружие в лицо машинисту:

– Заводи свой пепелац, батя, и не вздумай дергаться – убью.

Вряд ли пожилой мужик в засаленном кителе понял все, что ему сказали, но смысл уловил безошибочно, равно как и то, чем может грозить выстрел из бесшумного оружия. Часто-часто закивав, он принялся лихорадочно манипулировать рычагами, и паровоз, вздрогнув, медленно двинулся вперед. Пройти ему всего-то не более полутора сотен метров, так что разгоняться смысла не было, Александр и не дергался зря.

Через пару секунд к ним присоединился Павел. Вот, в принципе, и все. Александр ткнул пальцем в лежащего кочегара, который стал приходить в себя и тихонечко постанывать:

– Берите своего и валите отсюда.

– Куда? – то ли прохрипел, то ли пискнул машинист.

– За борт, мать твою! – рявкнул Александр и для наглядности все тем же автоматом указал в сторону медленно проплывающего мимо леса. Повторять не потребовалось. Сообразив, что убивать их прямо сейчас не собираются, машинист и второй кочегар подхватили лежащего товарища и торопливо полезли наружу.

Александр, в свою очередь, выглянул наружу. Ну да, вполне ожидаемо – чехи, сохранившие боеспособность, бежали рядом с медленно плетущимся составом, на ходу залезая в теплушки, а некоторые, путаясь в полах шинелей и шуб, бежали к паровозу. Кое-кто даже пытался стрелять, хотя бег меткости не способствует, и одна пуля даже звонко шваркнула о металл недалеко от головы Александра.

В ответ им под ноги полетела самая обычная боевая граната, утонула в снегу и там же разорвалась. Тем не менее польза была – даже ослабленной силы взрыва хватило, чтобы два чеха покатились по снегу, раненные или просто испуганные. Остальные малость подрастеряли энтузиазм, но зато стали пулять чаще и метче – стекла в кабине полетели мелкими осколками.

Н-на! Еще одна граната – в левое окно, другая – в правое, с той стороны тоже кто-то бежал, стреляя на ходу. Вреда чехам они причинили еще меньше, чем первая, но зато окончательно отбили желание играть в салки. Убедившись, что с этой стороны опасность невелика, Александр рявкнул напарнику: «Смотри тут!» – и полез на тендер.

Оказалось, вовремя. Чехи, находившиеся в вагонах, очень быстро сообразили, что дело пахнет жареным, и недолго думая попытались добраться до нарушителей спокойствия по крышам вагонов. С самым шустрым из них Александр столкнулся сразу же после того, как перебрался на тендер. Впрочем, чех, выскочивший на край крыши, оказался на диво соблазнительной мишенью и после короткой очереди рухнул как подкошенный. Второй, очевидно, не сообразил, что произошло – не было привычных ему выстрелов и ассоциации с боем. Правда, он успел среагировать и даже попытался выстрелить, но длинная винтовка безнадежно проигрывала намного более короткому и легкому автомату. Чех упал рядом с товарищем, а Александр, оглянувшись, увидел, что Павел мечется по кабине, азартно паля то в одну, то в другую сторону, и постарался занять позицию поудобнее. За свой тыл он был спокоен, теперь надо было не дать остальным чешским легионерам приблизиться.