Геннадий Стройков - Обретение нового мира

Выбрали дерево и к вечеру свалили. Завтра начнём. Одно хорошо — спал как убитый.

Жан вернулся. Прибыл вместе с Густавом. Очень ему интересно, что у нас творится. Жан посмотрел в Интернете картинки. Похоже, нашли. В пятидесятых в пустыне Невада пропал «Дуглас». Характерная рубленая форма киля. Пять человек на борту. А вот груз мутный. Чего-то они такое-эдакое везли. Нет, теперь точно, пока не выпотрошу, не успокоюсь.

Эх! Жизнь моя жестянка! Пойду ка я в болота тростник резать. Простые движения — лучшее средство от тараканов в голове. Пошли с Куртом, прихватили с собой Жана.

Вытащили первые снопы на берег, перекур.

— Рассказывай, я же видел, мурена цапнула не сразу. Секунд пять у тебя было. Видел чего?

— Толком не рассмотрел. Темно и водорослями затянуто. Дверь в кабину точно открыта. Там сквозь иллюминаторы немного подсвечивало.

— Ладно, пока с этим завязали. Потом как-нибудь. А то ведь бабы нам устроят, выныривать не захочешь.

— Это точно!

Нарезали ещё по два снопа. Дождались носильщиков, и пошли в лагерь.

Там Густав сидел в кресле качалке на веранде своей хижины с кокосовым орехом в руках. Явно был доволен через края.

— Привет! Ну, как тебе у нас?

— Замечательно! Вера рассказывала, но чтобы так замечательно, я и не предполагал. Вы тут и корабль строите?

— На западе большой массив суши. Хотим сходить посмотреть.

— Как Виктор?

— Нормально. Образец успешного социологического эксперимента.

— ?

— Полная замена социума приводит к кардинальному изменению мировоззрения. Работает. Соседняя хижина их с Линдой.

— Замечательно! А что там за история с самолётом?

— Лежит на банке, километрах в двух от Атолла. В курсе, Жан неудачно нырнул?

— Да. В курсе. У тебя успехи в языке. Переводчик тебе уже не нужен.

— Стараемся.

— Я подобрал группу, двадцать человек. Десять мальчиков и десять девочек. Возраст не более тридцати пяти лет. Сейчас проходят подготовку по всему твоему перечню. Причём и в жизни по многим параметрам подходят. Есть, например пара металлургов, специализирующихся на примитивной обработке металла. И остальные в том же духе.

— Хорошо! Как у них со здоровьем?

— Никак. Максимум два-три месяца.

— Ваш интерес?

— Двести тысяч евро с человека. Хотите верите, хотите нет, они стоят много больше. Остальное наследникам, чтобы не устраивали шум по поводу исчезновения.

— Ясно, что дело тёмное. Судно достроим через дней десять, пару недель на экспедицию. В общем, месяц и мы готовы. Новичков подержим пару недель здесь. Они, наверняка, не в лучшей физической форме. Потом переправим на новое место жительства.

— А если там жить нельзя?

— Атолл потянет человек сто. Разместим здесь. Попробуем добраться до самолёта. Это отдельный вариант. И всё равно надо будет искать другие места.

Вот так, поговорили, посидели, как два белых человека. Море, пальмы, песок. Убил бы!

Вечером Хельга спросила.

— Чего такой злой?

— Сам не знаю, наверное, Густав на шею давит. А тут дело не терпит суеты. Надо делать всё с чувством, с толком, с расстановкой. Я, конечно, понимаю, у него чешется, но и мы, сама знаешь, не сидим у моря.

Вот на такой мажорной ноте и закончился этот день.

С утра первый раз выиграл у Курта на палках. Остальные, глядя на нас, тоже присоединились. Прям Шаолинь какой-то. Хельга отвела девиц в сторонку и вполне грамотно начала им показывать, как правильно освободиться от захвата, а потом бросить через бедро. Интересные у неё навыки и биография. О сколько нам открытий чудных готовит… семейная жизнь.

Но всё это баловство, делаем лодку. Всё остальное побоку! Все девочки на производстве шнура. Сырья уже достаточно. Мальчики вяжут непосредственно корабль. Особенность производства именно морского судна из тростника, это сначала навязать мелкие снопы, потом из них покрупнее, а уже в заключении связывается сама конструкция. И нельзя как слишком перетягивать, тростник элементарно прорезается и ломается, но и слабить, всё просто расползётся. Как в случае с маленькой лодкой, когда плавали к самолёту. На озере Титикака в Перу вяжут цельными снопами, но там штормов и вообще сильных ветров не бывает. Да и под парусом они практически не ходят, так туристов прокатят на вёслах и всё.

У Тура Хейердала в своё время с этим проблемы были. Первый тростниковый корабль развалился. Вот для решения именно этой основной проблемы и подобрали с Джоном узлы, которые можно будет в процессе эксплуатации подтягивать. Следующее усовершенствование, в центр снопов находящихся в центре массива заложили два ствола кокосовой пальмы. Это позволило резко повысить жёсткость конструкции. Очевидно, постоянно придётся контролировать параметры натяжки. Здесь ничего мудрёного. Методике порядка четырёх тысяч лет. То ли древние египтяне, то ли шумеры, когда делали океанские лодки из тростника, просто прикладывали ровную палочку к снопу и при толщине шнура около пяти миллиметров прогиб тростника должен в месте перетяжки именно таким и быть. Это описано на глиняных табличках в Британском музее. Так что ничего нового мы не изобрели. Я отдавал себе отчёт, что это плавсредство ненадёжно и недолговечно, но за неимением гербовой пишут на простой. Однако всё равно старались контролировать каждую перетяжку, каждый узел. Это, конечно, затягивало производство, но ещё меньше хотелось оказаться вдали от берега на куче расползающегося тростника.