Андрей Бондаренко - Чукотский вестерн

На Курчавого это произвело впечатление, глаза взволнованно заблестели, он забегал по кабинету, негромко бормоча себе под нос:

– Это меняет дело. В корне меняет. Придётся теперь напрягать извилины мозга. Ох, чувствую, придётся! Не было печали…

Лёха с Гешкой, тоже первый раз услышавшие об истинном расположении золотой жилы, отреагировали более бурно, а именно, набросились на Ника с объятиями. Если бы потолок в кабинете был повыше, то и качать принялись бы.

– Никитон, ты гений, Архимед настоящий, Аристотель! – громко орал Банкин.

– Молоток натуральный, патентованный! – вторил ему Сизый.

Только об одном не упомянул Ник, вернее, самого главного не рассказал: о том, что точное место знает, где золото находится. Ручей Жаркий, километра три-четыре вверх по течению от устья.

Почему не сказал? Да так, решил козырного туза в рукаве попридержать, времена больно уж непростые на дворе стояли, да и предатель имеется в наличии. Не обязательно, что и здесь, может, в Москве расположился, в мягком начальственном кресле, что дела совсем не меняло. Вот, когда прогоним с ручья коварных американцев, золото окончательно «застолбим», тогда и сообщим о победе, громко, уже ничего не опасаясь.

Когда схлынул всеобщий ажиотаж, Курчавый снова забрал нить разговора в свои руки:

– Даю вводную. Надо срочно вас на Холодный ручей перебрасывать, там сейчас у нас бригада взрывников работает, шесть человек, плюс бригадир и повар. От Холодного до мыса Наварин меньше ста километров будет. Походите по округе, изучите обстановку, может, удастся летуна с золотом сбить. Это был бы оптимальный вариант, вещественные доказательства, так сказать, которые и в Москву отправить не стыдно. Если получится чего путного, то и про трибунал можно будет забыть, помечтать об орденах и новых званиях. В Москву сегодня же доложу о новых перспективных направлениях поиска…. Только, вот, как вас туда, к Холодному ручью доставить? Колонну автомобилей формировать – долго и хлопотно. Все грузовые автомобили здесь наперечёт, с боем их придётся отбирать, со скандалами. Склоки начнутся, возмущённые звонки в Москву, столько грязи на голову выльют, что и до пенсии не отмыться. Думаю, что морем проще будет. Попробую оперативно, за сутки-другие, найти подходящее судёнышко. Вы пока отдохните, отмойтесь – банный день сегодня, сейчас я записку коменданту общежития напишу, он вам чистую одежду выдаст, в баню отведёт. Если что, можете и за девицами приударить, тут имеются в наличии несколько достойных экземпляров. А то, наверное, совсем одичали в своей тундре?

– Ловим вас на слове, Пётр Петрович, – тут же оживился Сизый. – Относительно женского пола. Я же не один приехал, с женой. Анной Афанасьевной кличут, по-чукотски – Айна. По всем местным законом сочетались, уважаемый шаман благословлял, часа четыре песни громко пел, Злые Тени отгонял. Нам бы комнатёнку отдельную, чтобы не мешал никто из любопытствующих. Да и у Никиты Андреевича здесь зазноба имеется, Зинаида Ивановна, радистка. Вы же её знаете. И им отдельное гнёздышко не помешало бы. А, Пётр Петрович? Вы же всё можете, помогите!

Нахмурился Курчавый:

– Чукотские жёны, невесты-радистки, несерьёзно это всё. Ну, ладно бы, о законных жёнах речь шла, это дело святое. А так – разврат какой-то получается. Впрочем, ладно, уговорили, – махнул рукой. – Пойду вам навстречу, заслужили! Вот, забирайте эти два ключа. Там за общежитием, возле забора, стоит маленький домик. Это такие апартаменты для приезжего высокого начальства, которое раз в два года изволит посещать наши края. Заселяйтесь, живите, жизнью наслаждайтесь, я коменданту об этом тоже напишу. Только, ради всего святого, не выпейте там всё спиртное, да и кроватей ломать не надо, удаль молодецкую демонстрируя…

Комендант, упитанный мужчина средних лет, по глазам видно – страшный склочник и зануда, записку Курчавого прочёл внимательно, забурчал недовольно:

– И баню для них освободи, и бельё чистое выдай, и в помещение отдельное вместе с гладкими кралями посели, совсем уж совесть всякую потеряли, разбаловались. Надо в Магадан сигнал послать, компетентным товарищам. Обязательно пошлю, пусть разберутся…

Ник, только на одно мгновение опередив Лёху, толстяка пальцами за кадык взял, прижал к стене, дождался, пока комендант начнёт уже по-настоящему задыхаться и хрипеть, попросил ласково:

– Не надо больше мою невесту кралей называть, будь так ласков. А то ведь и умереть безвременно можно, хорони потом тебя, трать народные деньги. В обычный гроб ты, поросёнок жирный, не поместишься, придётся на заказ изготовлять. А это расходы, опять же. Ну, не будешь больше? Ещё головой помотай, помотай, чтобы я тебе до конца поверил…. Ну, молодца! Как думаешь, друг мой Сизый, поверить ему? Ладно, поверим на первый раз.

Читать дальше