Алексей Федосов - Записки грибника #2

Да уж, это я как-то не подумал. Война войной, а обед-то, по распорядку.

— Все, убедил, не кипятись, не то пар из ушей пойдет. Не дашь, так и не надо. Сейчас поем, возьму ружье и пойду на дорогу. Остановлю, какой-нибудь обоз, убью всех людишек, собак, кошек, перестреляю всех коней, возьму у них гребаный котел и подарю тебе, мой друг Илья.

Десятник поставил предмет моей «тайной страсти» рядом с кострищем, вытер испачканные руки о портки. Знаком подозвал одного из стрельцов, случайно оказавшего поблизости, забрал у него ружье с патронташем и перекинул через плечо: — А чего ждать-то, айда…

— Э-э. Я голодным на татьбу не хожу. Пока дядя Федор трудился в поте лица, его даже ни разу поесть не позвали.

— От вы гляньте на него… А кто тебя два раза звал:- Феденька, пойдем, кашка готова.

А что ты в ответ молвил? Я таких слов и не ведаю, а кои ведаю, повторить срамно.

На лице Ильи была написана вселенская обида, а в глазах жгучее желание, прийти вечерком, и чтоб под запись, услышать все заново…

Я встал и поклонился в пояс, — Прости за ради Христа, господин десятник, бес попутал. Дюже голодный был.

— Кто? Бес али ты?

— Тьфу на тебя, Илья, ты как Агрипина к словам чипляешся. Слово молвить нельзя попусту, враз все повернет к своей выгоде.

Дяденька, покорми сироту, сирую да убогую, — И скорчил свою коронную рожицу из Шрека.

Илья склонился к костру, откинул накрывавший котелок кусок коры, поднял и протянул мне:

— Токмо котел верни, да помыть не забудь.

Я одной рукой принял посудину, вторая уже тянула из-за голенища сапога, ложку, завернутую в чистую тряпицу, а задница опускалась на обрубок бревна.

Маловат котелок, пять гранат не войдут, только три.

Дурацкие мысли в голову лезут… Нет бы подумать о возвышенном… Желудок сытно мурлыкнул и зашептал на ухо, — А вот сейчас, спою.

Облизав ложку, аккуратно завернул и убрал на место. Потянулся с грацией сытого кота, но, увы, спать нельзя. Надо идти на тракт, разводку делать, провода закапывать, места под мины определять, себе огневую позицию готовить.

— Здесь будет город заложон, — Пробормотал вполголоса чью — то патетическую фразу, осматривая выбранное место, поплевал на ладони и начал копать.

Пан Анджей сказал много и ничего. Воинский конвой это или отряд, идущий на пополнение армии Владислава? Если конвой, то может и везти часть денег, а если нет… А если нет, полякам не повезло, попадут под раздачу. Точно. Полякам… Можно ли доверить сопровождение казны наемникам? Я бы, лично, их на пушечный выстрел не подпустил. Не думаю, что подскарбий глупый человек и, наверно, назначил проверенных людей, иначе, Радомский казначейский трибунал снимет голову на раз. Можно ли принять за факт — это везут жалование наемникам? Если добавить оговорку пленного про королевских латников… С некоторой долей сомнения, можно. Хоругвь может иметь в своем составе от ста до двухсот всадников. При сотне состоят также обозные слуги, которые обслуживают повозки с запасами, копьями, порохом, провизией и прочим хабаром. Таких повозок, обычно двуконных, может быть не одна или две, но гораздо больше. Ездовой должен уметь готовить еду, добывать продукты и заниматься ремонтом поврежденного снаряжения. И могут не только коням хвосты заносить, часть из них, точно знает — с какой стороны надо держаться за саблю или куда в мушкете сыпать порох. Сюда можно смело добавить еще с полсотни человек пехоты, не будут же родовитые паны нести охрану табуна своих коней и лагеря и прочие черные, с их точки зрения, армейские работы.

Хотя, при наличии обозников…

Блин, мало точных данных, одни рассуждения, гадание на кофейной гуще.

Но обслуга представителей казначейства, по логике, должна быть…

А чего я себе голову забиваю всякой ерундой? Придет обоз, вот тогда и будем парить мозг, а пока надо яму копать… Чтоб все гады в неё влезли.

Под лезвие лопаты попал очередной корень, хорошая штука саперная лопатка, в два взмаха перерубил и продолжил копать дальше. Стрельцы — практичный народ с хозяйственной жилкой, покрутив в руках, вынесли вердикт — вещь конечно стоящая, но в хозяйстве ненужная.

Ну, вот и все, закончил.

Через еще не опавшую листву куста дикого боярышника просматривается дорога, все две с лишним сотни метров, вплоть до поворота. Мины мои не заводские, рассеивание у них чертовски большое, а действие самодельной картечи наподдается, хоть каким-то ни было, расчетам.