Владимир Стрельников - Резервист

Там уже были Колька и Малик, который целился в замок из пистолета.

– Ты что, охренел? На тот свет торопишься и нас с собой прихватить хочешь? Держи! – Я сунул ему монтажку, а сам выглянул за насыпь.

К нам приближались две темные фигуры. Блин, как все же хреново видно, облачность третий день, ни луны, ни звезд.

– Стоять, кто такие? – Я рванул затвор автомата, выбросил тускло блеснувший патрон. Но лязг затвора остановил неизвестных. – Отзовитесь!

– Мичман Кадочников и рядовой Гонсалес! Володя, ты, что ли?

– Мы это. Давайте сюда, хорош разлеживаться. – Я повернулся в сторону открывающейся двери блиндажа.

Малик уже был в погребе, и при свете налобного фонарика подавал Кольке первый ящик со снаряженными обоймами. Вчера весь день расчеты отмывали от консервации снаряды и снаряжали в обоймы, готовились к испытательным стрельбам. Какое счастье, что нет практических снарядов, готовили осколочно-трассирующие гранаты.

– Вы что, подождать меня не могли? На кой хрен замок свернули? Фонарь выключи, болван, хочешь, чтобы сюда очередь из АГС закинули? – Мичман принял от Коляна пару ящиков, крякнул от тяжести.

– Кто увидит? Он же в блиндаже, а в поселке подсветки хватает! – проорал я. Интересно, мы рядом, а нормальным голосом не говорим, орем. Хотя и стреляют не очень рядом. Наверное, от страха. Да и оглохли от взрыва пропана. Поставил автомат в угол площадки, снял и бросил туда же разгрузку. И тяжесть лишняя, и на площадке артустановке будет мешать. Пистолета, надеюсь, пока хватит. – Малик, давай еще пару, и хорош, мы больше не утащим. Пошли!

И я с замершим сердцем рванул к установке, пригнувшись и тащя ящики по земле.

В каждом ящике было по три обоймы. То есть пятнадцать снарядов, или больше тридцати кило, но мокрым от пота я был не из-за этого. Просто не каждый день приходилось вот так бегать под пулями, хорошо еще в нас никто конкретно не стрелял.

Перед пушкой я за что-то зацепился впотьмах и упал, здорово разбил лицо о каменистую землю. Шипя от боли и облизывая кровоточащую губу, брякнул ящик на площадку пушки. С другой стороны грохнул ящиком мичман, запрыгнул на установку и начал готовить прицелы для работы по неподвижной цели. А мы с Маликом полезли под пушку, снимать ограничители поворота.

– Так, Антонио, на левое кресло! Малик, Володя – заряжающие, здоровяк – подающий. Готовы? – Мичманюга прыгнул на правое железное сиденье, закрутил маховик наводки.

Тем временем я загнал снаряды в приемник, рванул рукоять заряжания. Чавкнул затвор, закрывая патронник.

– Готово! Готово! – Мы с Маликом практически одновременно зарядили автоматы. Еще бы, вчера попотели над этой пушкой, пока убедились, что механизмы работают нормально.

Пушка уже была развернута в сторону холма, откуда продолжали бить крупняки пиратов. А может, просто бандитов, но от этого они не переставали быть врагами.

– Огонь!

Гданг-гданг-гданг! Из конических пламегасителей вырвалось пламя, по оглохшим ушам долбануло выстрелами. Звонко вылетели на камни гильзы, покатились по земле.

А в сторону холма улетели красные черточки снарядов и расцвели взрывами на склоне чуть выше пулемета.

– Перелет! – заорал мичман. – Антонио, чуть ниже. Огонь!

Гданг-гданг-гданг-гданг! Снова ожила установка, ходя туда-сюда под рукой, которой я заталкивал в приемник третью обойму. Плюющийся свинцом пулемет накрыло разрывами.

– Есть, давай второй! – Мичман крутнул маховиками, разворачивая пушку…

Протекторат РА, остров Южный.

22 год, 29-й день 10-го месяца

Мы с Маликом сидели под навесом мастерской, прятались от мелкого дождика, начавшегося часа два назад, и дремали. Колька грузил брата в вертолет, с которым улетали легкораненые. Их бы оставили на острове, но скорое начало мокрого сезона могло принести немало осложнений.

Заваруха закончилась утром. Подавленные нашей пушкой крупнокалиберные пулеметы пиратов и всаженная в лесок в ответ на вспышки автоматных выстрелов полусотня снарядов были началом их конца. Сразу снизилась активность стрельбы бандитов, потом ожили наши минометы.

Минометчики здорово прочистили лесок, а утром кубинцы начали прочесывание. Немного позднее прилетели вертолеты с хваткими ребятами и с несколькими собаками. Эти парни тоже рванули в лес, а вертолеты увезли тяжелораненых.

Раненых помогали носить в поселок мы, и искать убитых тоже помогали. Погибших было много, двенадцать человек только в поселке. Среди них три девушки. Слава богу, детишек отправили в школу-интернат в Новой Гаване, а совсем маленьких вместе с мамами перевезли на Большую Землю.