Василий Звягинцев - Большие батальоны. Том 1. Спор славян между собою

— Ну давай и зайдём, накатим по-офицерски, есть за что, поверь. Там и поясню моменты .

Трактир имени Гиляровского и вправду был неплох. Малолюден и уютен. Тонкостями кулинарии ни один из трёх офицеров не озабочивался, а диапазон выпивки был как везде.

Только Люда вдруг блеснула эрудицией, наверное, обстановка подействовала.

— Я вот читала, что Владимир Алексеевич, «дядя Гиляй» то есть, если не в хорошем ресторане, рюмку водки закусывал печёным яйцом, и ничем больше.

— Ну, девушка, с тех пор кое-что изменилось, — философски заметил майор.

— Никогда в жизни не ела печёных яиц, — сообщила якобы американка.

— Здесь тоже едва ли подадут. А вообще можно посоветовать, чтобы внесли в меню, — усмехнулся Фёст. И сразу перешёл к важному.

Не вдаваясь в звучащие слишком фантастически детали, он рассказал Борису Ивановичу всё, что случилось за минувшие несколько часов и на самом высоком уровне, и пониже.

— Да? Если так, то совсем интересно, — сказал майор, сохраняя невозмутимость. — А на земле тихо пока.

— А ты спрашивал? — спросил Фёст. — Позвони, если есть куда, я как раз покурю…

Им с Людой хватило времени на то, чтобы недолго подержаться за руки. Он перебирал её пальцы, а она вздрагивала, стараясь, чтобы чувства не отражались на лице.

— Да-а, товарищ командир, — с помрачневшим лицом протянул майор, засовывая в нагрудный карман телефон. — Интересные дела…

— Я другого и не обещал. Но выбор у вас остаётся. Можно и пересидеть. Только во что упрёмся, а, Борис Иванович? Мне отчего-то до сих пор вспоминается «Хождение по мукам». Если бы тогда все на Дон, к Корнилову пошли — как мой тёзка, Рощин, Вадим Петрович, — одно бы вышло. А нам всё вкручивали, что «Тихий Дон» гениальное произведение. Болтайся, мол, как Гришка Мелехов дерьмом в проруби, вот и будешь выражением народной души. И — Нобелевскую премию…

— Ты к чему это, Петрович? — насупился майор, успевший выпить свои «два по сто в одну посуду».

— Да к тому же. Ты, кажись, днём про «Чёрную метку» спрашивал. Так я как раз начинаю мобилизацию. Одни люди своё дело делать на казённых постах будут, другим — конкретная работёнка найдётся. Проще говоря — через день-два в Москве настоящая заваруха начнётся. За это время мы успеем подтянуть кое-какие части издалека, с ТОФ и КДВО [103] ТОФ — Тихоокеанский флот, КДВО — Краснознамённый Дальневосточный военный округ. в том числе. А там очень много ребят, ни города не знающих, ни во многих других спецпроблемах не разбирающихся…

— Ну?

— Вот конкретно мне сегодня нужно начать, а завтра закончить подбор хоть сотни, для начала, настоящих офицеров, подходящих на роль военсоветников, проводников по городу, дублёров командиров. С настоящими навыками. Уловил?

— Чего тут улавливать. Займусь. Деваться и так и так некуда. Давай подробности, как Высоцкий пел.

— Сейчас. Чтобы стимул был, скажу — когда у нас получится, всех желающих снова на службу возьмём, по специальности или по желанию, на чин-два выше. И всё остальное, вытекающее. Вот, опять же, пойми правильно…

Он кивнул Люде, она открыла сумку на коленях.

Фёст достал оттуда три заклеенных пачки пятитысячных и пачку стодолларовых банкнот.

— Это чисто на оргвопросы. Может, кому машину арендовать надо, кому из Рязани или Владимира доехать, семье на первый случай оставить. Насчёт оружия не беспокойтесь. Этого добра на любой вкус завтра, а то и сегодня к утру, будет — завались. Договорились, Борис Иванович?

— Куда ж от тебя денешься? Других вариантов — ноль. Правильно?

— Так кому как, я же сказал.

— Ладно, договорились. Сотня толковых будет. К утру, как ты и сказал. Мы насчёт быстроты и натиска кое-что понимаем. Потом — по закону домино… Только наоборот.

Для тех, кто не жил в «наше время». Были такие рыбные консервы, где рыбка размером около спички заливалась каким-то томатным соусом и укладывалась навалом в стеклянные банки, которые пустые стоили больше полных. Эти банки объёма 0,25 л широко использовались студентами и деклассированными слоями населения в качестве стаканов, пепельниц и т. п.

См. Дж. Лондон. «Морской волк», «Смок Белью», «Смок и малыш».

Период(в риторике) — развёрнутое сложноподчинённое предложение с чёткой интонацией и делением на синтаксически единые группы слов.

Абрис— контур, набросок, прикид, рисунок без теней (с нем. См. В. Даля).