Василий Звягинцев - Большие батальоны. Том 1. Спор славян между собою

— А того — просто нет! Мы всегда будем только на этом. Лет сто или двести. Как Сильвия. Не успеем друг другу надоесть?

— Как пойдёт, — снова улыбнулся он, повернувшись на спину, а Людмила, привстав на колени, погрузила пальцы в его волосы и подставила для поцелуев грудь.

Только часа через полтора они, наконец, вышли на лестничную площадку. Вяземская сверкала глазами, её прямо переполняли эмоции и избыток физической и нервной энергии.

Но сейчас двумя этажами ниже сидел весьма проницательный человек, с которым предстоял весьма серьёзный разговор, и Вадим строгим шёпотом, показывая, что романтика кончилась и начинается служба, велел ей собраться.

— Не то у нас сейчас положение, поручик Вяземская, чтобы светиться и порхать, понимать надо. Перенастройтесь. Вы иностранка, напуганы происходящим, в то же время вам очень интересно, заодно соображаете, можно ли на данных обстоятельствах подзаработать. Уловили вводную?

— Поняла, будет сделано, — заученно ответила Людмила, но не удержалась, ещё раз на мгновение коснулась губами его губ, провела ладонью по щеке и только после этого сосредоточилась. А уж играть она умела что угодно и в любых предложенных обстоятельствах. В Вахтанговском театре сразу бы на первые роли взяли, наверное.

И Вадим вдруг подумал, что где бы ещё он нашёл такую жену (впервые назвав Людмилу этим термином)? Слава богу, что военнослужащая. Попробовал бы он штатской жене сказать нечто подобное, да в таком тоне! Понеслись бы, как в сказке, клочки по закоулочкам…

Консьерж Борис Иванович был на месте, на что Вадим и рассчитывал. Увидев его, ушедшего всего несколько часов назад в приличной компании чёрным ходом через гаражи и неведомо как вновь оказавшегося дома, не проходя мимо вахты, отставной майор больше не стал удивляться. Надоело.

И баба с ним опять новая. Правда, всего через минуту намётанный взгляд офицера-разведчика засёк, а тренированный ум разложил по местам все приметы, признаки, неуловимые для непосвящённого детали. Снова Людочка , школьница-выпускница. Ну, бля, артистка! Сейчас таких ни в кино, ни по телику не увидишь, если не старые фильмы, конечно. То лет восемнадцать, то тридцать пять, то двадцать пять — двадцать семь, как сейчас. И лицо ведь меняет, и выражение глаз… А вот с фигурой, походкой, всеми прочими движениями — хуже. Не получается совсем избавиться от настоящего стиля . Он-то знает, видел таких ребят, из самого-самого спецназа ГРУ. Правда, в том и дело, что ребят, как правило — капитанов, лет под тридцать. Те тоже умели так вот двигаться, даже в нерабочее время.

Он не совсем поверил тому, что наскоро, заскочив на минутку, рассказали Эдуард с Григорием. Подробнее обещали позже, когда он с дежурства сменится. Может, по фактам и верно, но вот детали… Уж больно круто, и в американском кино такого не увидишь. А сейчас вдруг поверил. Наступает, так сказать, момент кристаллизации. В настоящий момент — психической.

— Опять у вас что-то приключилось? — стараясь, чтобы звучало понебрежнее, спросил майор.

— Да я даже и не знаю, дядя Боря, — прежней улыбкой сверкнула Вяземская. — У нас или у вас. С тех пор как мы последний раз виделись, что-то интересное произошло?

А виделись они, «по прямой хронологии», ровно шесть часов назад.

— Я вот, честно сказать, после нашего разговора очень насторожился, — сказал майор, обращаясь уже к Фёсту. — Понял так, что вы очень надолго исчезаете и все ожидаемые события могут случиться без вашего участия. А сами — тут же…

— Обстоятельства, друг, обстоятельства, — как бы чуть ёрничая, ответил Вадим. — Думаешь одно, выходит по-другому. Значит, про нападение на дачу Президента и прочие события ещё не слышал?

— Какое нападение? И откуда бы я слышал? У меня весь доступ, — он кивнул на маленький приёмник, гонявший «Радио-шансон». — А остальное — по телику, когда сменюсь…

— Сменщика позови, — сказал Фёст. — Минут на двадцать разговор есть.

— Вон сменщик, в подсобке. И что? — спросил майор, выходя из-за своего бронированного стекла, привычным жестом чуть сдвинул назад по ремню кобуру с «ПМ-ом».

— Да вон там, наискосок, трактирчик есть. Его как, сильно смотрят ?

— Не думаю. Некому и незачем. Здесь с самого девяносто пятого года, если не ошибаюсь, никаких сходок не бывало, ни «голубые» не собираются, ни либералы. Иногда удивляюсь, с чего они до сих пор существуют.

Фёст знал — с чего , только не время сейчас ещё и эту тему поднимать.