Олег Языков - Корректор реальности

Генерал-инспектор пехоты Отт доложил о своих впечатлениях о бое в районе Гродно. Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на Западе мы могли позволить себе известные вольности и отступления от уставных принципов; теперь это уже недопустимо» [13].

– Да… Я понимаю и сочувствую… Такая страшная война, такие потери… Но точки коррекции? Где же они?

– А вот! Он нам их любезно раскрывает:

Генерал Вагнер (генерал-квартирмейстер):

Положение с подвозом снабжения в группе армий «Север» удовлетворительное. 4-я танковая группа переходит в наступление 2.7, имея полный боекомплект боеприпасов и запас горючего на 400 км пути. Главные силы группы армий «Север» (16-я и 18-я армии) к 7.7 будут иметь кроме полной обеспеченности частей боеприпасами, горючим и продовольствием еще один боекомплект боеприпасов, три заправки горючего и две сутодачи продовольствия на базе снабжения в Двинске (наступление армии намечено на 5.7).

Группой армий «Юг» во Львове захвачено большое количество трофеев, в том числе наземные и подземные склады горючего. К 1.7 нами уже создано несколько передовых баз снабжения, в том числе в Ровно.

Положение с горючим. Ориентировочный суточный расход горючего был определен в 9000 куб. метров, или 250000 куб. метров в месяц, что означает доставку горючего в размере 22 эшелонов в день. Фактический же расход горючего составляет 11500 куб. метров в день, или 330000 куб. метров в месяц, то есть оказался значительно больше, чем мы предполагали.

Около одной трети расхода горючего покрыто трофейными запасами.

Потребность в горючем (в эшелонах) выражается в следующих цифрах: до 6.7 ежедневно – 7 ж.-д. эшелонов, с 6.7 снова потребуется 14 эшелонов ежедневно.

Серьезные заботы доставляет проблема усмирения тылового района. Своеобразный характер боевых действий обусловил необеспеченность тыла, где нашим коммуникациям угрожают многочисленные остатки разрозненных частей противника. Одних охранных дивизий совершенно недостаточно для обеспечения всей занятой территории. Нам придется для этого выделить несколько дивизий из состава действующей армии» [14].

– Думаю, нам надо обратить самое серьезное внимание на горючее… Без него танки не ходят. Горючее в хранилищах, горючее в эшелонах, горючее в приданных немецким танковым частям автотранспортных батальонах с возимым резервом ГСМ и боеприпасов… Это и будут наши первоочередные цели. А если еще наших окруженцев организовать и поставить им правильные задачи! Придется немцам снимать дивизии с фронта раньше намеченного, ох, придется! Да, кстати, прошу решить вопрос об откомандировании в мою группу специалистов с Полигона. Это два инструктора, известные мне как «Дед» и «Каптенармус». Лозунг «Кадры решают все!» вам ведь знаком, надеюсь? Вот и будем претворять решения партии в жизнь!

– Да-а, с вами не соскучишься… Но прошу понять и меня, Корректор. Сам я не могу принять такого решения. Придется доложить по инстанции и запросить разрешения и помощи у руководства Службы Коррекции…

– Ага! – Я покрепче сжал кулак. – И передайте адмиралу мои самые теплые пожелания не ошибиться с принятием этого самого решения. Так и скажите, мол, Тур надеется на гибкость и мудрость вышестоящего руководства. Которое он лично и близко знает… А меня перекиньте в осень сорок третьего. Надо помочь одному человеку, болеет он тяжело… А зависеть от него будет многое…

За моей спиной гулко грохнула здоровенная дверь. Вот тут он и живет, тот человек, который может мне помочь. Если захочет и если физически сможет… Ну, а в этом я ему могу помочь. Значит – решено. Через лестницу – к звездам!

Широкие лестничные пролеты. Гулкие и пустые. Мраморные ступени, старые, позеленевшие медяшки, которые должны были удерживать бывшие здесь при последнем царе ковровые дорожки. Огромные лестничные площадки. Да-а, тут не только гроб легко выносить – не зацепишься, тут стенку в сборе можно заносить – место еще и останется. Хорошо строили предки, удобно, просторно. Жить бы и жить. А вот человек за этой дверью умирает…

Я позвонил в огромную, благородного темного дерева дверь. Еле слышно раздались твердые шаги, лязгнул, проворачиваясь, ключ в замке, дверь открылась. На пороге стоял моложавый подполковник.

– Слушаю вас… по какому вопросу?

– Здравия желаю, товарищ подполковник! Майор Кошаков! Медсанупр Военно-Воздушных сил! У меня лекарство для маршала.