Вячеслав Коротин - Попаданец со шпагой

Наконец все подошло к финалу: выпили по три глоточка церковного кагора, священник соединил наши руки и трижды обвел вокруг аналоя. Мы с Настенькой поцеловали иконы: я – Спасителя, она – Богородицы… Свершилось! Все!! Моя!!! Пока смерть не разлучит нас.

Уже на церковном дворе мы приняли поздравления от гостей и направились в усадьбу.

Никакого привычного для двадцатого века гулянья с пьянкой, криками «Горько!» и непременной дракой не устраивалось – все было достаточно скромно и умеренно: легкий обед, немного выпивки и достаточно сдержанное общение за столом.

И тем не менее быть новобрачными даже в это время крайне утомительно. Пусть и не было длинных и глупых тостов, как на нашей с Ленкой свадьбе, дурацких конкурсов, знакомых всем, кто хоть на одном застолье по поводу бракосочетания побывал, идиотских «Раз! Два! Три!» и так далее во время поцелуев…

Все равно очень неуютно чувствовать себя центром сосредоточения взглядов нескольких десятков знакомых, малознакомых и совсем незнакомых людей на протяжении долгих часов.

Но все когда-нибудь кончается, и часиков в девять нас отпустили из-за стола.

– Надеюсь скоро стать дедом, – напутствовал меня и Настю Сергей Васильевич.

Да уж. Вот как раз этого и не хотелось бы. То есть против детей я, разумеется, ничего не имею, но совсем не греет мысль о том, что мой ребенок родится перед самой войной – меня рядом не будет, и им с Настенькой придется ох как несладко. А могу и с этой самой войны не вернуться – тоже невеселая перспектива для молодой вдовы с грудничком на руках.

Хотя… От меня мало что зависит: с контрацепцией здесь, подозреваю, приблизительно как в каменном веке. А если и ошибаюсь, то как я своей молодой жене объясню, почему не хочу ребенка в ближайшие пару лет?

– Вадик, – прервала мои размышления супруга (мамочки, до сих пор в голове не укладывается, что Анастасия Сергеевна Сокова уже моя жена). – Пойдем скорее отсюда – как мне все они надоели!

То есть не у одного меня такие мысли.

– Нет уж, сударыня, – начал я дурачиться, – пойду только я, а столь воздушное создание не коснется туфелькой земли или пола до самой нашей спальни. Оп!

Не скажу, что подхватил любимую на руки как пушинку и летел на крыльях любви, не ощущая ее веса… Не в сказке живем: масса есть масса, и идти с молодой женой на руках все-таки чуть тяжелее, чем налегке. Но приятнее. А сотню метров – не особо обременительно, даже по ступенькам. Особенно когда периодически смотришь в эти бездонные глаза и получаешь хоть короткие, но очень нежные поцелуи. Своя ноша не тянет. Почти.

Чуть не пришлось нарушить обещание. Ну, то есть пришлось бы нарушить совершенно однозначно, если бы не лакеи, которые распахивали двери на нашем пути: открывались-то створки наружу, так что даже пинком не распахнуть. Каким бы дураком я выглядел, если бы не слуги. Причем высокопарным дураком.

Но обошлось. Все получилось красиво. Я положил свою супругу на супружеское ложе (извините за тавтологию), а дальше… Дальше никого не касается: то, что происходит в моей постели – сугубо для двоих и никому третьему об этом известно не будет.

…Шторы были задернуты изначально: конец июня все-таки – светает в совершенно невообразимую рань.

Проснулся я первым и в полумраке смотрел на миленькое личико своей жены. Веки у нее подрагивали – наверняка какой-нибудь сон «снит». Какая же она у меня красивая! И нежная…

Я уже значительно меньше злился на случай, зашвырнувший меня в эти времена.

Как точно сказал в свое время Остап Бендер: «Нежная и удивительная».

Жутко захотелось принести «кофе в постель», чмокнуть в глазки и увидеть ее улыбку при пробуждении…

– Вадик, я еще сплю, – промурлыкала любимая, переворачиваясь на другой бок.

Нетушки:

– Проснулось солнце – день чудесный, – начал я внаглую перевирать Пушкина:

– Дальше! – Настя потянулась, улыбнулась и открыла глаза. Именно в таком порядке.

– На встречу северной Авроры…

– Хорошо! – жмурилась моя супруга.

Ексель-моксель! Во я попал!

– Любимая, не успеваю я сочинять в таком темпе, – сдался я (на самом деле – тупо забыл).

– Тогда к следующему утру подготовься получше.

Нормально, да? Мне теперь к каждому пробуждению стихи разучивать?

– Солнышко, зарычу… – начал было я, но эти женщины умеют гасить конфликты в зародыше: «скобочка» губ вниз уголками, «Вадь, ты чего?»… Да куча у них приемов, причем от природы данных, и нам, мужикам, непонятных по определению. Это просто магия. С этим нужно смириться и воспринимать как данность.