Андрей Дай - Столица для поводыря

Отметили на славу. На следующий день выяснил, что оставленный в кабинете слиток обладает чудесными лечебными свойствами. Попил рассольчику, подержал в руках пару минут тяжелую чугунную чушку, и все! И голова больше не болела, и слабость как рукой сняло. Как только я понял, что именно произошло, немедленно эту волшебную штуку к себе в арсенал уволок. Прибрал, так сказать. Потом еще несколько раз в сходных ситуациях пробовал воспользоваться единожды проявившимися свойствами, но почему-то не вышло больше ни разу. Однозарядный, видно, был артефакт.

В общем, пуск завода тоже не стал для губернии каким-то особенно исключительным явлением. Железных или чугунных товаров на рынках больше не появилось, и цены на них и не думали падать. Слегка улучшилось благосостояние извозчиков, нанятых на всю зиму для перевозки руды и угля к месту плавки. Но на фоне общей насыщенности Томска наличностью и это ни на что не повлияло.

Кое-что, получи вовремя широкую огласку, наверняка вызвало бы некоторый интерес обывателей. Но раз эти сведения не стали общеизвестными, значит, и не нужно. И государю о них тоже в отчете не стали напоминать. Да и нечем, честно говоря, там еще было хвастаться.

Ну нарисовали московские мастера мне чертежи мосинской трехлинейки. Что-то даже вроде как улучшили. Это если письму верить. Так-то я пока из нового ружья ни разу не выстрелил, на хвастовстве этом и внимания решил не заострять. А полдюжины образцов где-то в пути задержались. Так что весть дошла, а физическое воплощение – еще нет.

Тем же самым посланием меня ставили в известность, что еще десять готовых прототипов штабс-капитан Гунниус забрал в Петербург для герцога Мекленбург-Стрелицкого. Написал в ответ, что рад буду, если новое оружие понравится армии. И еще раз напомнил о договоре, согласно которому я должен был первым получить пробную партию ружей.

Еще поблагодарил за пистолеты. Пара пистолей, шикарно украшенных серебряной насечкой и искусной гравировкой, в шкатулке из карельской березы ныне изображают у меня в кабинете коробку для сигар. Носить с собой вместо револьвера я их никогда не стану, потому как ненадежны. Два из пяти – или осечка, или клин. Как такому оружию жизнь доверять?!

О пулемете мне вообще ничего внятного не написали. Работают, мол. Кое-какие успехи есть, но ежели я хочу чего-то большего, чем стендовую модель, надо бы денег добавить… И оценивали мастера разработку никак не меньше, чем в тридцать тысяч, а действующий образец – еще по крайней мере в пять. Я решил не торопиться. Подумать еще. Инженерную мысль я подтолкнул, а действующий аппарат по цене целого выезда чистокровных лошадей – это слишком. Не то чтобы денег стало жалко, просто их есть куда истратить с большей пользой. Тем более что Военное ведомство автоматическим оружием не заинтересовалось. Карл Иванович Гунниус ретранслировал мнение заслуженных генералов: бессмысленный и весьма дорогостоящий механизм для выпуливания денег на ветер!

А вот за чертежи станков и технологии производства латунных гильз огромное им спасибо! Уж я-то точно знал – рано или поздно новое казнозарядное оружие будет принято на вооружение императорской армией. И тогда Военному ведомству понадобятся миллионы гильз! А тут я! Медь с цинком у нас в губернии есть. Производство патронов наладить несложно. Осталось лишь дождаться, когда в окончательном виде с патроном определятся.

По нынешним временам дело это долгое. Года два, а то и три комиссии будут собирать, заседать и из пустого в порожнее переливать. А потом представят парочку образцов царю. Тот ткнет пальцем, и вопрос решится.

И то это идеальный вариант. Не зря же среди гвардейских офицеров Александра Второго иной раз за нерешительность обзывают «старой бабой». Может так случиться, что и государь будет еще полгода колебаться и сомневаться, пока кто-нибудь из ближайших советников или родственников не надавит. Тот же великий князь Николай Николаевич, например. Или ярый сторонник скорейшего перевооружения русской армии герцог Мекленбург-Стрелицкий. Ирония судьбы моего Отечества – зачастую иностранцы, принявшие российское подданство, куда большие радетели пользы новой родины, чем родившиеся в империи.

Жаль, конечно, что и о пользе новых винтовок нельзя было в отчете написать. Не мое это дело. Не дело гражданского губернского правления. Во дворцах эффективность губернатора не по уровню промышленности или сельского хозяйства определяют, а по сумме, отчисляемой в казну. И именно «Определение повинностей, натуральных и денежных» – главный пункт отчета!