Игорь Градов - «Хороший немец – мертвый немец». Чужая война

Без особых приключений они добрались до Бреста, где пришлось три часа ждать, пока поменяют вагонные тележки. Дальше начиналась уже узкая европейская колея. Макс вышел из вагона размяться. Железнодорожные пути были заняты составами — на Восток шли длинные эшелоны, забитые военной техникой, обратно — санитарные поезда и товарняки с пленными.

Вдоль поезда ходили старушки, меняющие вареную картошку и огурцы на сигареты и мясные консервы. Охрана делала вид, что не замечает. Для вида, правда, некоторые грозно покрикивали, но женщины воспринимали это спокойно — привыкли уже. Отходили в сторону и шли дальше. Макс подозвал одну из старушек и за пачку сигарет выменял миску горячей картошки с укропом и еще три огурца. Та была довольна — более чем щедрая оплата…

Как же был рад Макс снова поесть любимой молодой картошечки, да еще со свежим укропчиком! На даче он в огороде особо не возился — считал, что глупо тратить время и силы на копание в земле, а вот Маринка любила повозиться на грядках. Сажала она в основном зелень — укроп, лук, салат, иногда — морковку и чеснок. В общем, то, что не требовало особого ухода и росло как бы само по себе. Зато они часто покупали молодую картошку у соседей и потом наслаждались прекрасным обедом.

На фронте немецким солдатам тоже давали вареный картофель, причем довольно много — целую миску, но вкус у него почему-то был совсем другой. То ли немцы готовили его как-то по-своему, то ли еще что… Макс так и не понял.

Он принес молодую картошку с огурцами в купе и угостил соседей. Как раз подошло время обеда, все достали консервы, шпик и колбасу. Перекусили и даже немного выпили. Но без вчерашнего излишества, конечно. Хватит…

Затем Макс и Хассель завалились спать — наверстывать упущенное. Майор и обер-лейтенант ушли в соседнее купе — играть в карты. В общем, тихая, мирная поездка. Если бы не война — прямо командировка, мечта мужчин…

Макс несколько раз вставал покурить, но в основном провел остаток дня и почти всю ночь на койке. Впервые за последний месяц ему удалось как следует выспаться…

Варшава встретила их ярким солнечным днем и перезвоном колоколов. Было воскресенье, к тому же — какой-то католический праздник, вот и раззвонились.

Макс вышел на перрон и временно простился со своими попутчиками до вечера — пока не подадут берлинский экспресс. У него в запасе имелось восемь часов, вот и решил их потратить на покупки и осмотр культурных и исторических достопримечательностей польской столицы. Точнее — главного города генерал-губернаторства. Во-первых, он никогда раньше не бывал в Варшаве, а во-вторых, интересно было посмотреть, как она выглядела в 1942 году. Можно сказать, почти историческое кино…

Макс вышел из здания вокзала и огляделся — движение вокруг довольно оживленное. Ездят легковые машины, в основном немецкие, стоят, ожидая седоков, извозчики, катятяся по улицам велосипедисты, причем в изрядном количестве. Последнее, впрочем, было понятно — почти весь бензин шел на военные нужды, заправляли в основном немецкие машины. Или автомобили тех, кто сумел достать разрешение на горючее…

Макс жестом подозвал извозчика и приказал (по-немецки, разумеется) везти себя на Старе Място. Поляк, немолодой, пышноусый дядька в каком-то длиннополом старомодном сюртуке, вежливо снял шапку и поклонился: «Слушаюсь, господин офицер!»

Город произвел на Макса приятное впечатление — чистый, опрятный и даже не слишком пострадал от войны. Макс знал, что немцы в 1939 году при взятии Варшавы все же сожгли часть зданий, да и советская авиация слегка подпортила его архитектуру, но этого почти не ощущалось. Не было таких страшных разрушений, как в советских городах. И, если бы не заклеенные крест-накрест окна и многочисленные военные патрули на улицах, то можно было бы подумать, что никакой оккупации нет. Веселый, мирный, спокойный европейский город…

На каждом углу продавались яркие цветы, работали уличные кафе и пивные, а жители привычно торопились по своим делам. Варшавяне, заметил Макс, были неплохо одеты, многие женщины — в красивых платьях, кокетливых шляпках и на высоких каблуках. Выглядели они довольными — и собой, и жизнью…

В общем, хороший город — старый, известный, с более чем шестисотлетней историей. И почти миллионным населением. Крупный узел на восточной окраине Третьего рейха, важный промышленный и культурный центр. Заметив, что Макс с интересом оглядывается по сторонам, извозчик обернулся и спросил на ломаном немецком: