Андрей Круз - Странник

Обратная дорога оказалась куда длиннее десяти миль, потому что петлять пришлось много. Но выехали как планировали и куда планировали – за пару километров от обратного ската пологого холма, в восьмистах метрах от места, обозначенного на карте как «Еврейское кладбище». И отсюда был ровно километр до некоего ранчо с несколькими ангарами и какой-то стройкой возле него, где я и заметил с воздуха след мотоцикла. Можно было бы и ближе подъехать, но я побоялся обнаружить себя шумом двигателя и пылью, так что предпочел остановиться заранее. Заодно обругав нелепую трехместность довольно большой машины: лучше было бы двумя парами действовать. Пара осталась и пара пошла.

Дизель «джи-вагена» затих, слышно было, как он потрескивает, остывая. Я оставил автомат в машине и взял оттуда «марк-одиннадцать» – ей на такой местности самое место, это я уже проходил.

– Марко, Джастин – остаетесь здесь, – взялся я распоряжаться. – Джастин за старшего. Каждые пятнадцать минут даю проверку связи двойным щелчком, подтверждение – тройной двойной щелчок. Если не выхожу на связь тридцать минут – медленно езжайте в направлении на вон ту ложбинку между холмами, видите? – Я показал пальцем. – Если меня там не обнаружили – отходите, я выберусь сам. В драку не лезть, проблем не искать. Если появятся твари и придется стрелять – я услышу, выходим на связь, и вы меня эвакуируете. Но этого избегать изо всех сил. Понятно?

Оказалось, что понятно.

На этом я их и оставил, быстрым шагом уходя по указанному направлению.

Подобраться, пользуясь тем укрытием, что давали мне невысокие холмы, удалось на восемьсот метров, как мне дальномер подсказал. Пока шел, ничего подозрительного не заметил и не почувствовал. Поднявшись по обратному скату почти до верха, залег, дальше уже ползком, только трава прошлогодняя шуршит. И хорошо, что ветерок легкий, колышется эта трава, так что если даже кто-то специально сейчас наблюдает за гребнем этого холма, то скорее всего меня сразу не заметит.

Странно обнаружить это в такой момент, но как-то весной пахнет. Такая смесь сырой земли, сена и того несуществующего, но такого ощутимого запаха свежего воздуха. Не удержался, вдохнул несколько раз глубоко-глубоко, так что в глазах круги пошли.

Посмотрел, где солнце – почти за спиной, пользоваться биноклем можно без опасения, бликов не ожидается. Пристроился поудобней, раздвинув локти для опоры, начал осматривать ранчо по секторам. Похоже, есть там кто-то все же, следы еще кое-где заметны…

Еще минут двадцать лежания в сухой траве потребовалось для того, чтобы засечь на ранчо активность – из дома вышел человек в камуфляжных штанах и черной майке, остановился на крыльце, закурив, кажется. Мощности восьмикратного бинокля не хватало для того, чтобы разглядеть черты лица, но сам человек был как на ладони.

Не ошиблись мы, кто-то на этом ранчо живет.

Минут через десять увидел еще двоих, одетых разнообразно, но опять же с примесью камуфляжа разных оттенков. Все вооружены. Машин и мотоциклов не видно, но думаю, что они в ангарах, я бы тоже на виду транспорта не держал. Если кто захочет прижать, то транспорт вывести из строя – первое дело. Наблюдения с воздуха не боятся, двигатель самолета слышно издалека. Был бы умным – может быть, спланировал бы с выключенным, но это без гарантий, в это время во дворе никого могло не быть.

Кстати, я был прав в том, что дальше пролетел, не стал здесь крутиться. В результате те, которые прячутся на ранчо, обеспокоенными никак не выглядят. Все спокойно, все хорошо. Что и требовалось получить.

Что теперь? Пока надо наблюдать. Хотя бы потому, что черт его знает, кто тут прячется. Может, и бандиты, а может, и вовсе нет. Мародеры, например, искатели всякого добра. Просто люди. Нервные «синдромники», старающиеся держаться подальше от всех. Нет, я на бандитов ставлю, но гарантий дать все равно не могу.

А вообще нужны приборы наблюдения, напарник и… хорошая дальнобойная винтовка. На всякий случай. Идешь наблюдать в такое место – имей все при себе. Включая напарника.

На Базу вернулись без приключений, тоже окольным путем, через Улм. Не увидев по пути ни единой живой души, если не считать всякого зверья и «гончей», которую заметили возле церкви в Улме. Услышав, как поворачивается башня на крыше, я едва успел остановить Джастина:

– Не стрелять! Мало ли кто услышит!

– Все знают, что мы здесь, – удивился он. – В чем проблема?

– Проблема в том, что мы обозначимся в Улме, – взялся я объяснять вроде очевидное. – Кто-то может подумать о том, что не к мосту ли мы ездили? А если к мосту и именно сейчас, после всей стрельбы и активности, – то зачем?