Александр Баренберг - «Ради жизни над землей». Воздушный авианосец

Не успел я об этом подумать, как не прощающая даже малейших ошибок экосистема планетки доказала данный тезис на практике. Из густо заросшего высокой и плотной травой болотца, по краю которого мы проходили, внезапно выпрыгнула продолговатая зеленая туша. Не успел я моргнуть глазом, как зубастая пасть сомкнулась на ноге шедшего в паре метров передо мной варвара. На долю секунды все замерло, и удалось рассмотреть четырех– или пятиметрового крокодила. Самого обычного, даже не летающего. Впрочем, судя по не характерному для его земных собратьев способу нападения – многометровому прыжку, видимо, с помощью толчка мощными лапами в условиях низкой гравитации, – это мог быть переходной вид на пути к уже встречавшимся мне летающим крокодилам.

Разумеется, все эти рассуждения пришли мне в голову позже, а пока лишь подумалось, что товарища еще можно спасти – прыгнуть обратно в болото задом наперед, да еще и вместе с добычей в зубах у рептилии вряд ли получится. И мы успеем ее пристрелить, благо крокодил попался сравнительно маленький. Вот щас всажу ему пулю в такой близкий, наполненный естественной злобой хищника глаз! Однако и тут я ошибся. Пока рука только начинала приподнимать карабин, тварь предприняла «ход конем». Пользуясь преимуществами малой силы тяжести, крокодил в долю секунды приподнял себя на мощном, свернутом полукольцом хвосте, рывком развернул туловище на сто восемьдесят градусов и тогда уже оттолкнулся задними лапами. Еще через мгновение рептилия вместе с добычей исчезла в болотных зарослях. Его жертва в шоковом состоянии от неожиданного нападения успела только раз издать крик, тут же захлебнувшийся. Видимо, в прямом смысле слова, судя по донесшемуся из болота громкому бульку.

Еще несколько секунд вся задняя часть отряда, включая меня, стояла в прострации, судорожно сжимая так и не пригодившееся оружие. А передняя, обернувшаяся на шум, вообще ни черта не понимала: слишком быстротечным оказалось нападение и они не успели ничего увидеть. Только услышать. Придя немного в себя, рассказал шедшим в авангарде бывшим разведчикам о подробностях произошедшего. В это время один из варваров, стоя на самом краю болота, тихо шептал что-то, похожее по звучанию на молитву. По его грязным исхудалым скулам стекали скупые слезы. Наверное, родственник погибшего. Либо очень близкий друг. Крепыш, ведший отряд в последние полчаса, косясь на него, грустно сказал:

– Это я виноват! Надо было выбрать более безопасный путь!

Везунчик положил руку ему на плечо:

– Ты же знаешь: совсем безопасных путей в лесу не бывает. Но действительно стоит держаться подальше от густых зарослей. Одно дело – тренированная разведгруппа, передвигающаяся тихо и быстро, другое – наша сборная солянка. Надо держать эту разницу в голове, когда выбираем маршрут! – Он повернулся к варварам, оставшимся уже ввосьмером (вместо одиннадцати всего двое суток назад) и пытающимся оттащить от края такого опасного болота товарища, оплакивавшего своего погибшего друга: – Уходим отсюда! Побыстрее!

До наступления вечера подобных трагических инцидентов более не происходило. Мы почти не прекращали движения, лишь изредка отвлекаясь на охоту – надо же было пополнить запасы провизии. Патроны собирались экономить, используя лишь в крайних случаях, да и не хотелось шуметь, однако это ограничение не помешало прекрасно ориентирующимся в родном лесу варварам и почти ни в чем им не уступающим в этом смысле русским разведчикам добыть пищу, причем даже не особо задерживая отряд. В результате их деятельности к вечеру в нашем распоряжении оказалось с полдюжины среднего размера птиц, отдаленно похожих на куропаток, а также несколько десятков яиц каких-то небольших ящеров, нагло украденных прямо из гнезда, спрятанного у разлапистого основания одного из деревьев, размером с кулак каждое (меня убедили, что они вполне съедобны). Плюс некоторое количество незнакомых мне фруктов и пара детенышей животного под характерным названием «древесная свинья». Разъяренная мамаша этих детенышей, не замеченная вначале и действительно смахивавшая чем-то на свинью, накинулась на нас сзади и сильно ушибла незадачливого охотника. Пришлось ее пристрелить, потратив бесценный патрон. Совершенно зря потратив, так как мясо взрослых особей, по словам хорошо знакомых с этим животным варваров, совершенно несъедобно их-за жесткости и мерзкого вкуса, в отличие от их же поросят. Поэтому так и оставили тушку лежать на земле, устроив бесплатный праздник каким-нибудь менее разборчивым лесным обитателям.