Андрей Валентинов - Нуар

Но вдруг они умные? Тогда что им надо?

Стоп! Сто-о-о-п!.. Дядька, ты бы отдохнул. На картинку все-таки поглядел, спасибо, хватило ума… Теперь дай другим поработать.

…Скатерть с цветочками, красное на желтом, стены цвета беж, витраж с ангельским сюжетом, синяя подушка на кушетке. Вермеер, «Бокал вина» – без вина и без бокала. Пусто, даже лимонад не предлагают.

Пульт – ап! Сколько кнопочек горит? Одна и горит. Как там Липка говаривал? Der Teufel soll den Kerl buserieren! Какой смысл создавать связную «платформу», с которой никуда не попасть? Только один – надеть поводок, но уже не на русскую шпионку Мод, а лично на меня. Я не слишком спешил встретиться со здешним Хозяином, посему Тросси, если это, конечно, он, решил обрезать мне крылья. Из его Q-реальности уходить некуда, разве что в созданный не-графом рукотворный ад. Тоже нечто вроде связной «платформы», но весьма избирательного действия.

Всего одна кнопка… Но в маленьком мире с часовней и старинной башней мне делать нечего. Даже отпущения грехов у Святого Чезаре не получишь. Файл простейший, информация не передается, а записывается. Так сказать, до востребования.

А что за окном? За окном белый свет, от верху до низу, ни солнца, ни облачка на небе, ни самого неба… Может, стоило поглядеть на гравюру о двух комнатах с лестницей? Но если пути перекрыты здесь, едва ли вторая «платформа» будет более гостеприимной.

На полочке… Ничего там нет, ни лимонада, ни мармелада.

Двигаем стул. Садимся.

Подводим итоги.

…Надо ли? Все и так ясно. Интересно, что в том мире, где башня и речка, поделывают разбойники? Скучают, поди. Ни меня, ни пастушки…

– Рич? Вот здорово! Я как раз о вас думала.

Пастушка? Пастушка! Жаль, не видел, как вошла: через стену – или из воздуха соткалась. Джинсы с ковбойкой те же, зато на запястье браслет, серебряный с чернью…

– А я думал о разбойниках – как они без нас скучают. Доброй ночи, сеньорита!..

Встать, стул отставить… А хорошо она смеется! По-взрослому, но без издевки. Интересно, что она обо мне думала?

– Рич, я садиться не буду, насиделась в гостях. Чем бы вас угостить? Здесь, кроме лимонада, ничего нет…

И лимонада тоже нет. Ого, а это что? Бутыль глиняная, чашки.

– С полки сняли?

– Конечно! Как я сюда прихожу, так сразу и вижу. Причем всегда свежий. Вам полную?

Даже не удивилась. То ли привыкла, то ли решила, что в мире так и должно быть. Полка-самобранка… Значит, «платформа» черноглазую признала, теперь она – часть ее сна. А меня только на порог пускают.

Отменный, кстати, лимонад. Лучше, чем в прошлый раз.

– Сигаретой не угостите?

В нагрудном кармане – бензиновая зажигалка. А вот табачком не наделили, что уж совсем против правил, во всех файлах Джимми-Джона курево входит в обязательную программу. А здесь?

– Рич, тут никогда не бывает сигарет. Я же не курю, а у гостей свои имеются… А, вот! Я еще смотрю, что это там на кушетке?

Обидно? Конечно, обидно. Как ни крути, а это моя картинка, честно купленная, личная жилплощадь, можно сказать. Но ведь и черноглазая тоже – мое творение. Художник лишь обозначил, одушевлять – не его забота.

– Вы же, кажется, курили трубку?

Это не трубка. Это чудовище какое-то, причем из глины. Хорошо хоть табак в кисете настоящий. Рискнуть? Или есть дела поважнее?

Чашку в сторону, трубку отодвинем, кисет туда же.

– Сеньорита, если у вас найдется второй стул…

Кажется, нет. И не надо, встанем, еще раз осмотримся… Комната все та же, зато черноглазая… Не узнать? Узнать-то легко, но спутать невозможно. Взрослая девушка, серьезный умный взгляд, легкие морщинки на лбу…

Уже не смеется, даже не улыбается. Опять что-то не так?

– Я вам уже не нравлюсь, Рич? Знаете, иногда, особенно когда никого вокруг нет, начинаю жалеть о той деревенской дурочке. Сейчас бы я полезла к вам с поцелуями, вы бы меня обняли, а я бы только сопела от радости. Тогда начинаешь понимать, что Иисус прав. Блаженны нищие духом…

И что ответить? Вероятно, правду.

– Если бы мы встретились на танцплощадке лет тридцать назад, то это я сопел бы от радости. Здесь, в Гипносфере, у нас нет возраста, но есть память и есть опыт. Вы пока еще – очень симпатичный утенок, не успевший перебороть свой baby duck syndrome. Что это такое, пояснить?

Может, зря это я так, под дых? Но не сюсюкать же с собственным клоном?

– Импринтинг, Рич. Первый встреченный утенком объект навсегда будет самым лучшим, самым правильным. А я даже не утенок, я – кусочек простейшей «сонной» программы. И еще я ваше отражение, которое инстинктивно пытается во всем походить на оригинал. Ну что, маленький сеньор, толковая у вас выросла дочь?