Михаил Фёдоров - Пиар по-старорусски

Бойцы, не выдержав, всё же разок-другой-третий пальнули из пищалей, но чудовище в ответ лишь ревело, а может, так оно смеялось – кто ж его разберёт, бессловесное-то! Вася и Докука смотрели на эту картину, разинув рты и не зная, что делать. А Киря, глянув в окно, выскочил на улицу и побежал к чудовищу:

– Ах ты, мерзавец этакий! А ну быстро обратно превратился, а то опять тиранить начну!

Он уже поднял над головой руку, собираясь сделать какой-то магический жест, как существо тряхнуло головой, мелко-мелко задрожало и съёжилось до размеров обычного человека. И вот – нет уже ужасного монстра, а стоит на Простомировом подворье тот самый Зелёный Дядька, который кружил по лесу отряд Докуки, а потом терпел от Кири побои. Он испуганно заморгал и проблеял дрожащим голоском:

– Киря, я же опять пошутил. Не надо про моргалы!

– Нет уж. Сам виноват, будешь знать в следующий раз. Чтоб ты…

– Остынь, Киря, – вступился за нечисть Простомир, – пошутил он. Я вижу. Мне понравилось. Смешно ведь.

Бойцы во дворе не разделяли мнения Простомира. Они переминались с ноги на ногу и с опаской поглядывали на Лешего. Оружие пока не прятали. На всякий случай – мало ли что…

Киря сердито глядел на Зелёного Дядьку, а тот стоял скромненько, даже взор потупил – ни дать ни взять, красна девица. Знал ведь, знал лесной хулиган, что не надо Кирю сердить. А то ведь он и сам, своей волей, без Простомирова одобрения накажет. Поймает как-нибудь в лесу и припомнит все его безобразия. А память у него – не приведи господь. Долгая.

– Ты почто так проказишь? – добродушно спросил Простомир Лешего. – Тогда, в лесу, да и сейчас?

А тот и воспрял духом. Видит – волхв не серчает, можно и подерзить. В меру, конечно.

– На то и щука в речке, чтобы карась не дремал.

– Верно говоришь. А знаешь про то, что на чужой каравай рта не разевай? – бодро начал Простомир.

– Ешь пироги, а хлеб вперед береги! А ещё – бойкий скачет, а смирный плачет.

– Так ведь не забывай: жизнь висит на нитке, а думает о прибытке. Хотя ты – нечисть бессмертная, конечно…

– Ищи себе прибыли, а другому не желай гибели!

– Маленькая рыбка лучше большого таракана, – уже неуверенно ответил Простомир. – Или ещё: а дело бывало – и коза волка съедала.

Леший засмеялся:

– Не в лад, не в лад, поцелуй собачий зад!

– Но-но! – построжал Простомир. – Забыл, с кем разговариваешь?

Но Леший уже разошёлся:

– Молодец для овец, для коров не здоров. На других умен, на себя глуп. На час ума не стало, а навек в дураки попал. Осла знать по ушам, медведя по когтям, а дурака по речам. А ещё – кто спит с кошкой, у того лягушки в голове заводятся.

– Если уж про кошек разговор зашёл, – спокойно сказал Простомир, – то помни и о том, что – знай, кошка, свое лукошко! Всё. Приём закончен. Киря, проводи гостя, а то, чаю, он сам дорогу до порога не найдёт.

Обрадованный Киря схватил дубину и кинулся провожать Зелёного Дядьку до порога – ну то есть до края поляны. Но тот, видя такое дело, показал завидную прыть. Не успел Киря сделать и трёх шагов, как Зелёный Дядька уже был у самого леса и пропал в лесу, как карась в пруду – не найти и следа, только ветки дрожат. Простомир, а следом Докука и Вася засмеялись.

– С Лешим поговорками лучше не спорить, – сказал волхв, – знает их уйму. Ничего не забывает, а наоборот, новые ищет. Бывает, знающего человека нарочно закружит в лесу и отпускает только после того, как он новую, неизвестную поговорку расскажет. Или сам придумает. Некоторые этой лешаковой страстью пользуются. Обещают новые поговорки рассказать, а он им помогает в охотничьем или лесорубном деле.

– А если обманут?

– Не обманут. Леший злопамятен. Раз его обдуришь, потом никакой удачи не будет. В трёх соснах заблудишься. Или поедешь в Тверь, а попадёшь за дверь. Да мало ли что он придумать может. Говорю же – злопамятен.

Простомир задумчиво и внимательно посмотрел на Кирю:

– Думалось мне, не ученик ты, а так, балбес балбесом. Но, видно, коль бывает, что порой ухваты да оглобли хороводы водят, так и случилось, что такой бесталанный кое-что усвоил. Редко, да бывает… А Зелёный Дядька кружил вас по недомыслию и самовольству. Правильно ты, Кирилл, его проучил, молодец. Теперь долго помнить будет. Ты теперь над ним власть имеешь.

Киря от похвалы расцвёл, словно тюльпан майским днём. Ещё бы: столько лет – одни побои да ругань, а тут оказывается, что кое-чему научился всё же.

– Ладно, с этим разобрались, – продолжил Простомир, – теперь я хочу, ой как сильно хочу поговорить с тобой, Вася Зуб. Расскажи-ка мне подробно о своих делах там, откуда пришёл. Про предков своих расскажи, про кого знаешь. Надо мне.