Вячеслав Коротин - Шпага императора

– Весьма остроумно, – ухмыльнулся гусар, – и точно. Стихи не пишете, Вадим Фёдорович?

– Бывает. Но с вашими не сравнить.

– А вы и о моих слышали? – Давыдов совершенно конкретно напрашивался на комплимент.

– Конечно. К одному даже мелодию подобрал. Если следующая наша встреча состоится в более спокойной обстановке – рискну предложить вам послушать этот романс…

– Ого! Пренепременно! Может, ваш вариант и получше моего окажется. А какой романс?

– Не будете обижаться, если я вас поинтригую на этот счёт до следующей встречи?

– Ах, так? Потерплю, конечно. Но вы обещали. Да?

– Не отказываюсь. Так что, «разбегаемся»?

– Странно вы говорите, Вадим Фёдорович. Непривычно, но понятно…

– А можно сказать: «экстрактно»? Коротко и по сути дела.

– Пожалуй, да. По-военному. – Давыдов задумался не более чем на секунду. – Значит, с меня три десятка гусар во главе с Митей, а с вас «язык», как вы его весьма метко назвали, и проводник. Обмен вполне достойный. А насчёт перевозки вашего бандита не беспокойтесь – руки ему развяжем, верхом посадим. А удрать от моих гусаров ни одному крестьянину не удавалось и не удастся. Его, в случае чего, даже саблей рубить не будут – догонят и кулаком в ухо…

– Понятно. То есть за вас можно не беспокоиться. Только не будете ли любезны выполнить ещё одну мою просьбу?

– Слушаю.

– Отправьте отряд господина Бекетова к реке заранее. Сами. Нам ведь ещё своего боевого товарища похоронить надо…

– Всё понял! – Давыдов отправился к поручику и, судя по всему, весьма недвусмысленно поставил тому боевую задачу.

Честно говоря, меня волновало отнюдь не наблюдение берегов Каспли – я хоть и вполне прилично передвигался на спине Афины, но…

Не случайно Пётр Великий в своё время издал указ на тему: пехотным офицерам в расположение частей кавалерийских верхом не являться, ибо своей посадкой, как собака на заборе, они только смех и презрение у нижних чинов кавалерии вызвать могут… Ну что-то в этом духе.

Договорились с Бекетовым о точке рандеву на одном из бродов, после чего он со своими молодцами и Гафаром отправился вперёд. Давыдов слегка задержался, дождался погребения моего пионера и тоже простился на время своего рейда в гадючье гнездо бандитов. В общем, действительно «разбежались»…

К месту подъехали минут через сорок, гусаров уже не было, только мой башкир сидел под старой плакучей ивой, свесившей свои «слёзы» до самой реки. Коренастая лошадка Гафара мирно паслась неподалёку. Просто пастораль, а не военные будни!

– Гусары давно ушли? – немедленно поинтересовался я, поприветствовав подчинённого.

– У меня часов нет, ваше благородие, но я бы успел, пока вас дожидаюсь, и к тому месту доскакать, и обратно вернуться.

Вот же зараза! Мне ещё и задачки по «равномерному прямолинейному движению» в уме решать. То есть что-то вроде часа получается, если он время чувствует и не льстит себе самым беззастенчивым образом.

Ладно, будем ждать…

Ребята по моему разрешению запалили костёр и стали готовить кашу – с утра без горячего всё-таки. Жаль, что мы с Бородкиным не успели идею консервов продвинуть и в производство оные запустить. Увы – объять необъятное… Да ещё за полтора года…

Ничего, и просто кашки похлебаем, я, например, только два сухаря с утра «укусил» – не самое подобающее питание при таких затратах энергии, как сегодня.

Пока вскипала вода и булькала крупа в котелке, присел на бережок Каспли и стал обозревать её, с точки зрения бывшего рыболова. Возле брода не очень перспективна, но чуть левее я бы блёсенку покидал – очень симпатично там кувшинки сгруппировались, наверняка какая-никакая щучка в засаде стоит. Правда, мелкая, до килограмма, а то и до полкило. Не места для крупного «тигра рек и озёр».

Елки-палки! Ведь как «попал» – ни разу удочку в руки не брал, так и валяются мои снасти в имении у тестя. Вот закончим войну, приеду домой и первым делом – рыбачить…

То есть вторым, конечно. Первым – Настя. Господи, как же я по ней соскучился!

Весной, зная, что скоро начнётся, отпросился на побывку и провёл дома волшебные две недели. Причём первые пару дней нас с женой практически не видели обитатели усадьбы. Разве что к завтраку и обеду мы показывались пред ясны очи Сергея Васильевича. А так – либо в спальне, либо гуляли вдвоём. Моя юная супруга ни с кем не хотела делиться своим благоверным после столь долгой разлуки, да и я вполне разделял её точку зрения в этом вопросе.