Олег Шелонин - Каботажный крейсер. Ковчег

– Ой! А мы вместе с Ковчегом опять назад вернулись.

– В наше время? – обрадовался Блад.

– Нет, в наше измерение.

– Но мы все еще в прошлом?

– Ага. А время осталось то же. Сто восемь тысяч четыреста тридцать семь лет назад. Но вы не расстраивайтесь, я сейчас все верну… – Драгобич пошлепал себя по карманам, нашел какую-то примочку и присоединил ее к пеленгатору. – Теперь получится, зуб даю!

Ой, зря он ставил на кон зуб. На этот раз тряхнуло не Ковчег, а их самих, и, когда звездочки из глаз перестали сыпаться, пеленгатор гения испустил последний вздох, выпустив на прощанье заключительную порцию информации, после чего рассыпался на составные части. Рюмка с параболической катушкой тоже рассыпалась на мелкие осколки, весело звякнув о пол.

Блад огляделся. Изменения были налицо. Развороченный пульт восстановлен, в помещении, если не считать обломков пеленгатора Драгобича, полный порядок. И самое главное: распахнутая раньше настежь дверь была плотно закрыта.

– У нас все-таки получилось? – обрадовался Блад.

– Ну… как тебе сказать, – вжал голову в плечи ученый.

– Как есть, так и скажи, – почуял неладное капитан.

– Ну я тут раньше над машиной времени работал. Над черепашками опыты проводил… – неопределенно протянул Драгобич.

– И? – насторожился Грев.

– Я там слегка напортачил, в биологическое, а не в физическое прошлое их отправил, но после модернизации я этот параметр учел, и…

– Короче, Склифосовский, – нахмурил брови Блад. – Где мы и когда мы?

– В нашем измерении, – успокоил его Драгобич и начал распихивать по карманам все, что осталось от его аппарата. – Только моя нашлепка по старым настройкам сработала… ну, и я временной вектор не туда направил.

– Еще короче! – рявкнул Грев.

– На тридцать лет ближе к будущему стали.

– Стоп… – Адмирал замер. Похоже, он только сейчас понял все величие открытия ушастого гения, горестно причитавшего над обломками своего агрегата. – Это выходит, мы по временной оси в любую точку перепрыгнуть сможем? Даже туда, где еще процветала династия Романо, и Стесси… – Грев судорожно вздохнул. Перед его мысленным взором возникла благостная картина. Он не адмирал, он простой парень, который оказывается в казино «Цезаре де ла Палас» на Блуде раньше Джима и героически спасает королеву…

– Забудь! – жестко сказал Блад, сообразив, что у него на уме. – Со временем шутить нельзя. На эффект бабочки нарваться можно.

– Что за эффект? – Драгобич затолкал в карман последний кусок аппарата, удрученно покачал головой, глядя на осколки рюмки.

– Потом объясню. Сейчас не до лекций. Так, думаем. Раз мы на тридцать лет прыгнули вперед, то… – Капитан зашевелил губами, делая мысленный подсчет.

– Еще сто восемь тысяч четыреста семь лет, и ты встретишься со своей Алисой. – Грев подсчитал быстрее.

– Верно. Есть, правда, одна непонятка. Почему здесь все так изменилось? Если мы вместе с Ковчегом прыгнули вперед… – Блад посмотрел на запертую дверь и только тут заметил на ее поверхности довольно характерный отпечаток.

– Нет, – виновато сказал Драгобич, – переместились только мы с привязкой к месту. А Ковчег все эти тридцать лет где-то болтался в космосе.

– Так это ж замечательно! – обрадовался Блад. – Ковчег спасен. Он в другом измерении и в другой вселенной, мой двойник… – капитан вспомнил свои бредовые видения, – наверняка сейчас разворачивает базы. Осталось только рвануть назад в будущее… – Его взгляд упал на разбросанные по полу осколки. – Повреждения серьезные?

– Мне бы на местной помойке покопаться, – неуверенно пробормотал ученый. – Опять же рюмочка нужна…

– Будет тебе рюмочка с любым содержанием.

– Мне не всякая рюмка подойдет. Мне ее форма важна, а не содержание.

– Разберемся. Ладно, подходящей рюмки у нас все равно под рукой нет, а потому планы меняются, – подошел к пульту управления Блад. – Срочно ищем моего двойника.

– Зачем? – спросил адмирал.

– Пришло время платить по счетам. Надеюсь, императора будет проще найти, чем рюмку. Этот подонок лишних тридцать лет на этом свете задержался.

– Надеешься сесть на трон вместо него?

– А почему бы и нет?

– По всем раскладам, твоему двойнику сейчас не менее шестидесяти.

– Вашей королеве Станиц обещал бессмертие. Сомневаюсь, чтобы император позволил своему телу состариться. Уж если наш Драгобич может биологический возраст по своему желанию менять, то мой двойник тем более. Мне тридцать три, ему по виду тоже. Уже не юнец, еще не старик. Оптимальный возраст. Думаю, он на нем и остановится. Так что будем гасить.