Евгений Сапронов - Черный сокол. Снайпер из будущего

Несмотря на то что уши юноши алели на морозе, выглядел он «орлом». Поверх его шубы наподобие бронежилета была надета чешуйчатая броня, на поясе висел меч в украшенных серебром ножнах, синий плащ из дорогого сукна скрепляла на груди золотая, а скорее просто позолоченная застежка. Горчаков был уверен, что под шубой у паренька скрывалась кольчуга. Зимой кольчатые брони надевали прямо на кафтан под верхнюю одежду. Шлем с полумаской и бармицей, защищавшей нижнюю часть лица, шею и затылок, висел у юного воина на крючке, прибитом к передней луке седла. Голубые глаза парня прямо светились боевым задором, отчего Олег заподозрил, что это первое его сражение.

У самого Горчакова уши не мерзли, чего нельзя было сказать обо всем остальном. Возвратившись из села Спасского, он сразу же заказал себе шапку нормальных размеров, и коломенский мастер-скорняк сшил ее за один вечер. Шубу по своему размеру и сапоги Олег тоже заказал у городских ремесленников, сапожник управился быстро, а шуба была еще не готова.

– Ты бы, Федор Мстиславич, поведал мне, что там у вас приключилось? – попросил юношу Горчаков. – Я только что с высокого места увидел, как ваш полк от стана монгольского отступил. Да подробностей за дальностью не разглядел.

– Ох, Олег Иванович, – покачал головой парень, – там такое было! Батюшка с боярами посейчас совет держат, и никто из них не ведает, как в такой беде быть!

«Что за чудеса?! – удивился про себя Олег. – Ну, видел я в бинокль аркбаллисты, и что? Неужто китайская техника так впечатлила опытных воинов?»

– Мы только к стану подъехали, – продолжил рассказ Федор, – остановились от него в полутора стрелищах. Бояре вокруг батюшки собрались и начали рядить, как лучше на приступ идти. Тут у монголов барабан большой забил. После третьего удара захлопало в их стане, будто пастухи бичами защелкали, только много громче. А потом, как загудит! – При этих словах парень развел руки, силясь передать не слышанный ранее звук. – Словно шершни, размером с быка, на полк наш налетели, – нашел он подходящее сравнение. – Сразу кругом стрелы замелькали, загрохотало, как будто две рати столкнулись, и многих наших воев из седел повыносило. Это монголы под звук барабана из всех «пороков» разом выстрелили, – пояснил Федор «для тех, кто в танке».

Горчаков кивнул, давая понять, что суть он уловил.

– Стрелы, – глаза паренька расширились, – одни малость больше тех, что для лука. Другие толщиной с черенок лопаты и длины такой же! Наконечники у них в половину локтя, из трех сваренных краями лезвий, каждое шириной с ладонь и отточены, как меч! Оперение из листа железного! На моих глазах боярина Ратибора Юрьевича такая стрела из седла вышибла. Он передо мной стоял, только не прямо, а немного правее, – Федор поежился, живо вспомнив пугающий эпизод, – на боярине была кольчуга и «дощатая» бронь поверх шубы, так его эта стрела мало что пополам не разорвала, а дальше пробила насквозь дружинника подле меня и улетела! Может, и еще кого убила, – вздохнул парень.

«М-да, – Олегу захотелось почесать затылок, – полтора стрелища это будет… – Горчаков в уме разделил двести двадцать пять на два, потом прибавил. – Дальность триста тридцать семь с половиной метров, – выдал он результат. – Не слабо! И, судя по пробивной силе, это не предельная дальность поражения».

– И многих у вас убило, Федор Мстиславич? – спросил Олег, в надежде что отец юноши уже подсчитал потери и не стал делать из них «секрета полишинеля».

– Бояр пало двенадцать, – начал сводку потерь сын воеводы, – иные из бояр сыновей с собой взяли, из них шестерых стрелами побило, простых воев полегло две сотни и еще трое.

– А в самом первом бою сколько пало? – Горчакову захотелось узнать, во что обошелся полку разгром восьми сотен тяжелой конницы.

– Восемьдесят семь дружинников, да бояр двое, – ответил Федор.

«Блин! – заволновался Олег. – Это ж сколько у них там станковых арбалетов? Ведь далеко не каждая стрела в цель попадает! А вообще, неплохо они там устроились, – заключил он, – если все бросить и бежать, то это могло бы им выйти боком. За отступление без приказа у монголов вроде как смертная казнь полагается. А эти хитрые ребята будут кругом героями. Мало того, что поле боя не покинули, так еще и материальные ценности сохранят».

Горчаков видел в середине вражеского «вагенбурга» большие крытые кибитки и неразборные юрты на колесных платформах, а из книжек он знал, что в подвижных юртах путешествовали в основном ханы. Реже в них раскатывали самые богатые из монгольских князей – нойоны.