Артем Рыбаков - Вернутся не все! Разведывательно-диверсионный рейд (сборник)

– Позже. Где они?

– Вызвать?

– Нет, пойдем сами.

В соседнем помещении взгляд Судоплатова упал на огромный, установленный вдоль двух стен немаленького помещения дощатый стол, на котором были сложены разнообразнейшие предметы военного снаряжения и оружие.

– Что это?

– У этих изъяли, – быстро ответил Соколов. – Только бумаги у переводчиков сейчас. Представляете, три «сидора» бумагами были набиты!

Московские гости заинтересованно подошли.

– Это чье богатство? – Серебрянский ткнул рукой в ближайшую кучку, где лежали пистолет-пулемет Дегтярева, наган, нож в кожаных ножнах, какой-то странный жилет из брезентовых ремней с многочисленными нашитыми карманами, бритвенный прибор в красивом чехле с витиеватой надписью « Solingen », наручные часы, блестящая никелированная зажигалка и пачка немецких сигарет.

– Несвидов Емельян Васильевич, старшина, – прочитал на вложенной в необычную сбрую бумажке Судоплатов и добавил: – Да, помню такого.

– Из пулеметчиков который? – спросил Серебрянский, переходя к следующей кучке. – О, смотри, как «дегтярь» разукрасили! – И Яков взял со стола ППД, цевье которого неизвестный умелец заменил на торчащую книзу рукоять. – А ведь удобно! – Старший майор приложился к оружию, потом опустил его на уровень пояса и вскинул еще раз. – Неплохо, неплохо!

– Раций не видно? – Судоплатов так выделил голосом первое слово, что провожатый понял, что начальник управления спрашивает о каких-то строго определенных приборах, и показывать на притулившуюся у дальнего конца стола немецкую рацию не стал: надо – сами внимание обратят. – Ладно, чего на барахло пялиться, если они в нескольких шагах сами сидят.

– А с чего ты взял, что это они, а не от них? – негромко спросил Яков. – Количество людей не совпадает, и вещи вполне обычные… – Старый разведчик еще раз окинул все выложенное на столе, тронул пальцами солидных размеров нож в необычных, как бы резиновых, ножнах и тихо добавил: – Никаких раций не то что с папиросную пачку, а даже с толстую книгу я что-то не вижу. – И уже едва слышно, как бы мимоходом прошептал: – Что, боишься, что не те?

– Понял, пойдем, – согласился Павел, тоже пройдясь взглядом по столу. – Стоп! Смотри, Яша, какая необычная штука, а ты ее игнорируешь! – и он быстро схватил тот самый нож, который Серебрянский только что потрогал. – Эбонит, как думаешь? – приложив некоторое усилие, Судоплатов выдернул оружие из ножен. Прямой, несимметричный клинок с идеально, словно по линейке, выфрезерованными гранями тускло блеснул в неярком свете необычным матовым покрытием. – О, да тут клеймо есть! На, посмотри!

– ATS-34. USA. CQB1! [125]– вслух прочитал Серебрянский. – Американский! – И, вглядевшись, прочитал витиеватую надпись на клинке: – Robert Terzuola Design. Nunquam secundum!

– И что это все значит? – Судоплатов озадаченно повертел в руках ножны.

– Американский, – повторил Яков.

– А остальное?

– Сокращения какие-то. Последняя фраза по-латыни значит: «Второй – никогда!» Следовательно, этот самый Роберт Тер-зу-ола – очень гордый и самонадеянный товарищ.

– Все! – строго заявил Павел, забирая нож у Серебрянского и возвращая его в ножны. – Хватит в угадайки играть! Все, что надо, у этих спросим!

– Я уверен, что спросим… – негромко пробормотал Яков. – И нам ответят! – Старый разведчик выудил из кучи продолговатый чехол из очень плотной ткани черного цвета. Клапан открылся с необычным негромким треском, стоило ему только потянуть за него. – Инструментик, Паша, узнаешь?! – На подставленную ладонь выскользнул металлический прямоугольник. С первого взгляда было понятно, что он составлен из двух половинок, а при более внимательном рассмотрении стало ясно, что внутри прячутся разнообразные инструменты.

– Черт! – Судоплатов дернулся, чтобы рассмотреть необычный предмет, но в конце концов взял себя в руки. – Возьми с собой, Яша! По дороге рассмотришь, если так уж неймется! И пошли быстрее!

– К кому первому? – поинтересовался генерал.

– Порознь держите? – догадался Судоплатов.

– А как же! Чтобы показания не подогнали. Ну и резвые эти граждане! Даже весьма. Двоих из Особого отдела дивизии, где они фронт перешли, помяли. Те, правда, сами виноваты – уже после пароля руки распускать начали… – И Соколов, поняв, что уже наговорил московским гостям лишнего, осекся.

– Предосторожность, товарищ генерал, на мой непросвещенный взгляд, абсолютно бессмысленная, – обронил Серебрянский, пристраиваясь с левой стороны от бывшего пограничника. – Если бы они захотели, уже сто раз обо всем договорились. Сколько, по их словам, они из немецких тылов шли? – Яков Исаакович сделал вид, что оговорку генерал-лейтенанта не заметил.