Артем Рыбаков - Вернутся не все! Разведывательно-диверсионный рейд (сборник)

И когда в четырнадцать ноль две над селом повисли две зеленые ракеты, подававшие сигнал к атаке, единственной мелькнувшей у старшего лейтенанта Войтовского мыслью было сожаление, что что-нибудь подобное они не могли отчебучить раньше, в июле или конце июня. «Тогда бы немчура вперед так быстро бы не рвалась!» Ну а спустя секунду стало не до отстраненных умствований – несмотря на то что первая волна нападавших уже забрасывала гранатами расположение немецких связистов и из нескольких «функвагенов» уже вырывалось пламя, а ручники «истребителей» прошлись длинными очередями вдоль улицы, положив при этом нескольких врагов, опыт противника позволил организовать некое подобие обороны. Вот ожил пулемет небольшого броневика, стоявшего метрах в тридцати от здания сельсовета, в котором, собственно, и располагался штаб дивизии. Вразнобой, но довольно часто, захлопали «маузеры», и, наконец, спустя пару минут раздались первые свистки фельдфебельских дудок. Однако ж штаб – это не боевая часть, да и в скорости реакций и отточенности навыков писаря коренным фронтовикам, а уж тем более головорезам-«истребителям» уступали. К тому же многие части немцев стояли наособицу. Ребята Войтовского уже мелькали между домами села, когда внезапно атака застопорилась. Павел, как раз добежавший до околицы вместе с пулеметчиками, спросил, плюхнувшись в запыленные лопухи рядом с одним из бойцов:

– Что там? Чего встали?

– Танк, мать его ети! – раздалось в ответ.

«Ну, танком нас не испугаешь!» – браво подумал старлей. Впрочем, уже вскоре мнение свое ему пришлось изменить, когда, проползя пару метров, он осторожно выглянул из-за угла сарая. Танк был вполне серьезный – «трешка», причем из новых, о чем говорили большекалиберная пушка и листы дополнительной брони на лбу корпуса. Хуже было то, что командовал им явно человек опытный, который, вместо того чтобы давить противника броней, просто встал в проулке между штабом и соседним домом, обеспечив таким образом огневую поддержку практически на всех направлениях. Да и подкрасться к нему сейчас будет сложненько: немцы, что в домах и сараях засели, его неплохо с тыла прикрывают. А он их пушкой поддерживает. Все-таки не все танки они на север двинули, не все. А этот новенький прям светится свежей краской – не иначе из пополнения.

Танк выкатился на пару метров на улицу, довернул башню и спустя восемь секунд (Павел считал) выпустил снаряд в сторону околицы. Еще через десять секунд последовал новый выстрел.

«Опытный, гад! Не торопится, выцеливает…» Понять, нанесли ли снаряды хоть какие-нибудь потери его людям, отсюда не получалось, но то, что бойцы по-любому залегли, сомнения не вызывало.

– Дугин, ко мне! – обернувшись, старший лейтенант окликнул одного из бойцов. – Запалить вон ту избу сможешь? – и Павел показал на солидных размеров пятистенок, украшенный затейливыми наличниками, стоявший метрах в тридцати от них на другой стороне улицы.

– Ща устроим, командир! Только «спичку» подготовлю, шоб по дранке не скользила… – И, скинув трофейный ранец, Дугин достал картонный цилиндр, именовавшийся у них в группе именно этим словом. Ничего особенного вроде – всего лишь трубка, забитая термитной смесью, и воспламенитель, но жизнь танкоистребителям она здорово облегчала. – Вот, старшой, пристрой вон в ту поленницу пока, – боец протянул Войтовскому еще одну «спичку» и мотнул головой в сторону внушительных размеров залежи дров, протянувшейся вдоль забора ближайшего дома шагов на десять. – Пусть твари покашляют!

Сам же он торопливо прибинтовывал полосками ткани обрезки колючей проволоки к своему зажигательному снаряду. Паша знал, что для изготовления «бенгаликов», как еще называли зажигательные патроны бойцы, используют термитные шары, состоящие на вооружении ВВС. Их просто дробят и упаковывают в картонные трубы, превращая в более удобную для сухопутных диверсантов форму. Шарик-то лежать не будет, да и горит «бенгалик» дольше из-за большей массы смеси. А так штука удобная весьма, и не только для борьбы с бронетехникой, но и для многих других надобностей.

Старший лейтенант ужом пополз вдоль изгороди – уж что-что, а по-пластунски он умел. Примерно в середине поленницы он остановился, аккуратно вставил «картонку» между поленьев и, резко рванув шнур воспламенителя, пополз обратно. То ли немцы особо в эту сторону не смотрели, то ли навыки незаметного перемещения бывшего пограничника были так хороши, но в их сторону пока не прилетело ни одной пули.