Анатолий Логинов - Путь лекаря

– Прошу уважайных коллег перейти к конкретным предложениям…

Впрочем, путешествие, если не считать утомительной дороги и возни с драконом, Олегу особо не запомнилось. Разве что песня… Как только, по мнению командиров, колонна вышла из угрожаемого района, бойцам разрешили петь. Действительно, что может отвлечь от бесконечной дороги и всяких нехороших мыслей лучше, чем строевая песня. Это Олег понял еще в армии, когда сам во время передвижений постоянно напевал что-нибудь себе под нос. Но услышать то, что поют легионеры, он не ожидал:

Услышав это, Олег едва не вывалился из седла. «Стихи Киплинга, кем-то переведенные на латынь и адаптированные к местным реалиям. Значит, он не первый попавший в этот мир. Надо бы узнать, откуда и когда появилась эта песня. Может, встречу еще одного человека с Земли», – подумал он.

Потом были и другие песни, и рифмованные кричалки, как у американцев в фильмах, но эта, первая, так и осталась в памяти Олега.

До сборного лагеря армии отряд добрался неожиданно быстро, на взгляд Олега. Он, конечно, не думал, что путешествие растянется «до греческих календ» [13], но и не ожидал, что всего за десять дней окажется на месте. Подспудно он ожидал, что разгромленные войска ромеев укроются где-нибудь в ущельях Гномьих гор, подальше от вторгшихся армий. Но оказалось, что они расположились практически в центре страны, не очень далеко от разгромленной Столицы. И даже не особо скрываются – к лагерю отряд довел первый же попавшийся крестьянин.

Лагерь, признаться честно, произвел на Гордеева сильное впечатление своими укреплениями, раскинувшимися среди холмистой местности на берегу реки. Окруженный всеми необходимыми деталями современной фортификации, вплоть до отдельных редутов, рвов, валов с частоколами, участок местности тянулся на несколько миль. А прикинув видимый участок и проэкстраполировав его на местность по карте, которую он давно конфисковал у Марка, Олег решил, что в лагере можно укрыть как минимум три-четыре легиона. То есть большую часть армии мирного времени Новоромании.

– Неплохо устроились, хотя и рискованно, – откомментировал он полученный результат своих размышлений. Которым, естественно, поделился с Марком, Трором и Кимом.

– Могу вас заверить, что все сделано правильно, чесслово, – ответил Ким. – Место выбрано с расчетом удобства сбора войск и снабжения. Видите на реке баржи? Это ж, чесслово, пожрать везут. А опасность атак противника вы преувеличиваете. Им сейчас закрепить бы то, что уже захватили.

– Правильно мыслите, Ким, – подтвердил Марк. – Школу стратигов заканчивали?

– Поступать собирался, чесслово. Хотелось мне до префекта хотя бы дослужиться.

– И дослужитесь, какие ваши годы, – ответил Марк. – Каждый легионер носит в ранце легатский жезл.

В лагерь, к удивлению Олега, их впустили быстро, поверхностно проверив бойцов с помощью незнакомого мага-менталиста.

Настроение в лагере Олегу не понравилось сразу. Вместо дисциплинированной подготовки к сражениям, которую он ожидал увидеть, вокруг бурлило что-то вроде революционного Петрограда семнадцатого года. Тут и там группы невооруженных людей что-то горячо обсуждали, в некоторых местах взобравшиеся на какие-то бочки ораторы что-то пытались донести «урби эт орби» [15]. Кто-то слушал, кто-то освистывал, кто-то равнодушно проходил мимо. Но даже равнодушные отнюдь не напоминали бойцов, готовящихся к боям. Скорее, это были мирные горожане на отдыхе.

– Не понял? Что это тут происходит? – спросил Олег у проводника, который привел отряд к расположению когорт Первого Легиона.

– Так энто, благородный дон, граждане обсуждают будущие выборы херцога.

– Выборы? Не понял, его что – Народное собрание выбирать будет? – удивился даже невозмутимый, как положено инквизитору, Марк.

– Так и есть. Позавчера собрамшись, патриции, но ничего так и не решимши. И тогда херцогов супраргентум [16]Витий Сергий Крадинал предложил Народно собрание созвать. Чтоб, значит, все по закону было.