Array Литагент «Яуза» - Пилот-смертник. «Попаданец» на Ил-2

Иван принялся за еду, и вареная картошка показалась ему необыкновенно вкусной. С голодухи или и впрямь вкусная?

Прожевав немного, Иван спросил:

– А какое сегодня число?

Дед обернулся к отрывному календарю, висевшему на стене, и обстоятельно заявил:

– Двадцать шестое июня одна тысяча девятьсот сорок первого года.

– А деревня ваша где?

– Известное дело где – в Белоруссии.

– А район? Город какой поблизости?

– Хутор у нас, не деревня. Называется Сняты. А город Слуцк. Правда, до него верст десять-пятнадцать. Да кто их считал, версты эти?

Вот это Иван попал! Начало войны, самое тяжелое время. Наши отступают по всем фронтам, несут потери, в штабах неразбериха. А сверху идут приказы – отбросить врага контрударом. А чем отбросить, когда только за первый день войны Западный Особый военный округ потерял сорок процентов самолетов? И почти все они были сожжены на аэродромах во время налетов вражеской авиации. И летчиков было потеряно много. Летуны имели голубую униформу, и немецкие летчики высматривали их среди отступающих частей. Не редкость было, когда «мессер» гонялся за одиноким авиатором, пытаясь его расстрелять.

Иван, получив важную для себя информацию, продолжил еду, дед же, в свою очередь, стал задавать ему неудобные вопросы:

– Ты вот объясни мне, милок, как так получилось? Парады проводили, товарищ Сталин говорил, что врага будем бить на его территории. А гуторят – немцы уже под Минском.

– Неожиданно напали, отец. Погоди, подойдут из тыла подкрепления – мы еще погоним его с нашей земли.

– Ох, чует мое сердце – не скоро это будет! У немца армия сильна, по себе знаю. Воевал я с ними с пятнадцатого по семнадцатый год.

– Не говори так больше никому, дед.

– А кому ты доложишь?

Продолжить разговор они не успели – послышался далекий шум.

– Сынок, посмотри, – что там?

Иван выглянул в окно. Из-за угла показался бронетранспортер, смахивающий на железный гроб, и три мотоцикла.

Иван только крикнул:

– Немцы пожаловали!

Он схватил со стола кусок хлеба, затолкал в рот картофелину и выскочил на крыльцо. Перебежал огород, перепрыгнул плетень и кинулся в лес.

Бежал, пока не стих шум моторов. Бежал и удивлялся: надо же, на своей земле, а петляет от врага, как заяц!

Остановившись на минуту, Иван прожевал картошку и принялся за хлеб: неизвестно, когда еще удастся поесть, надо подкрепиться.

Съев все до последней крошки, он определил стороны света по стволам деревьев и направился на восток – надо было идти к своим.

Иван был в угнетенном состоянии. Он на своей территории, но она занята немцами. Другое время, другие, военные и суровые, законы. А у него – ни документов, ни «легенды». Вот выйдет к своим, и не исключено, что отведут его в Особый отдел. Что он там скажет? Что попал сюда из двадцать первого века? Да его сразу к стенке поставят, никто и разбираться не будет. Немцы ведь и в самом деле засылали в наш тыл разведывательные и диверсионные группы. Они наводили панику, резали линии связи, убивали наших командиров. И он запросто попадет под этот каток. Для него – личная трагедия, но что она значит по сравнению с трагедией огромной страны? Армия к войне не готова, штабы ситуацией не владеют, фронты под напором танковых клиньев врага быстро меняют очертания, а Сталин в растерянности.

Но Иван решил для себя: он будет биться с врагом до тех пор, пока руки в состоянии будут держать оружие. Деды его не посрамили чести, так неужели он слабее духом? Пришли для страны тяжелые времена, и он не вправе остаться в стороне.

С запада нарастал тяжелый гул.

Иван поднял голову. На высоте около полутора тысяч метров шли немецкие бомбардировщики. Он сразу опознал силуэты «Юнкерсов-88», видел их не раз на Plane.ru. Вот обнаглели, гады, идут как на параде, без прикрытия истребителей.

Однако Иван ошибался. Прикрытие было, но выше и немного в стороне. Из-за деревьев, невидимый раньше, вынырнул наш «И-16», прозванный «ишаком». Он сразу стал набирать высоту и с ходу всадил очередь из пулеметов в брюхо идущему первым «Юнкерсу». Иван сам видел дымные трассы, воткнувшиеся во вражеский бомбардировщик. «Юнкерс» взорвался в воздухе.

«Ишак» отвалил в сторону, и тут же сверху на него свалилась пара «мессеров». Имея преимущество в высоте и скорости, разделались они с нашим истребителем быстро. Несколько пушечных очередей – и «И-16» задымил, от него стали отваливаться куски обшивки.

От падающего самолета отделилась фигурка летчика, и почти сразу же над ним расправился купол парашюта.