Вадим Мельнюшкин: Взрывник. Заброшенный в 1941 год

– Не хотелось бы, чтобы нас видели вместе. Вам привет от Самуила Яковлевича.

– Не знаю такого.

– Ну как же, он ещё спрашивал вас, за что РКСМ получил первый орден. Вспомнили?

– Да. Вы кто?

– Да так, леший. В лесу живу, незваным гостям неприятности по жизни устраиваю.

– Я бы хотела с ним лично переговорить.

– Не получится, он сейчас в другом лесу, не имею даже права сказать, в каком. Нам от него только ваш контакт передали, да и слова про первый орден вроде как для опознания.

– И что вы хотите?

– Да ничего особенного. Просто понаблюдайте, как ночью немецкие патрули перемещаются.

– Ночью на улицу выходить нельзя.

– Нас интересует только, как и когда они мимо вашего дома проходят. Несколько человек в разных местах посмотрят, а мы будем знать все их маршруты.

Тут я немного лукавил, не было у меня нескольких человек, чтобы вскрыть всю систему патрулирования, но худо-бедно с чего-то начинать надо.

– Вы в комендатуре чем занимаетесь?

– Учётом сбора сельхозпродукции. Сейчас в основном мясом для мясного цеха в Больших Жарцах.

– И как дела с мясом?

– Плохо, но вчера комендант получил много денег, вроде как несколько миллионов, будут организовывать закупки.

– Марки?

– Нет, что вы, наши рубли, наверно, во время последнего наступления захватили.

– Интересно, но не буду вас задерживать. Через некоторое время, точно не могу сказать когда, придёт человек, передаст вам привет от подруги. Кстати, как её зовут?

– Кого?

– Вашу подругу, уехавшую из города.

– Катя.

– Вот и отлично, значит, привет от Кати. А сейчас, извините, дела.

Пока шёл до гостиницы, где заночевали Кузьма с Германом, пару раз проверился на наличие «хвоста». Конечно, в оперативных делах я полный лох, но и гестапо сюда вряд ли пришлёт корифеев сыскного дела. Так что, скорее всего, всё хорошо.

Говоров запрягал свою флегматичную животинку, Фефер курил в стороне самокрутку.

– Позавтракали уже?

– Не, так сухомятки своей с кипяточком похлебали. Цены тут зверские. Поселили по записке из комендатуры, но за еду гроши требуют немереные. Ну их. А сам?

– В норме. И нечего лыбиться. Поехали, что ли.

Дорога домой, она вдвое короче, чем из дома. Обедали в Жирносеках, откуда мы с Фефером уже и отправились дальше.

– Герман, у тебя девушка есть?

– Неа.

– Теперь есть.

– Не понял.

– Запоминай: Анна Вашкевич, живёт на улице Минской, дом шесть. Дня через три-четыре зайдёшь, передашь привет от Кати, так её подругу зовут. Той в городе сейчас нет. Обрадуешь девушку, что у неё теперь такой гарный хлопец завёлся. Да, цветы можешь не приносить, а вот какую корзинку с провизией прихвати.

– А она гарбузом не угостит?

– А это как себя поведёшь. Я тебя спать с ней не заставляю – вам работать вместе, ну а дальше, как сложится.

– Делать-то чего надо?

– Пока только собирать сведения. Она живёт рядом с аптечным складом, а медикаменты нам дозарезу нужны, работает в комендатуре, вроде как курирует мясной цех в Жарцах.

– Чего делает?

– Заведует поставками мяса. Соображаешь?

– Ага. Здорово. А как на неё вышел?

– Через третьего секретаря горкома комсомола.

– Через Фишмана, так он вроде ещё до немцев усвистал.

– Вот и хорошо, что усвистал, меньше народа – легче дышать. Второе задание для вас: создание городского подполья, ну, или выход на существующее, если оно есть. Но только с чувством, с толком, с расстановкой – семь раз отмерь, потом подуй на воду и только после режь. Ясно?

– Леший, ну не маленький уже.

– Гера, сейчас ты практически сам по себе, а вот когда за твоей спиной будут десятки людей, то твоя ошибка – это их смерть.

– Ты потому такой смурной всё время?

– И поэтому тоже.

Калиничев встречал меня уже около лесопилки, которая опять простаивала. Видно, хорошо наладил разведку, по крайней мере, перемещения командира бдит.

– Так, Василий Львович, что у нас плохого?

– Всё нормально, товарищ командир. Я о чём хотел поговорить, если собираемся пленных освобождать, то надо срочно – немцы увеличили колонны человек до двухсот-трёхсот, но, главное, усилили охрану. Мы, конечно, и с десятком фрицев справимся, особенно из грамотной засады, но могут пленных много побить – теперь каждую колонну по два пулемёта сопровождают.

– Думаешь, были уже попытки нападения?

– Вряд ли, скорее, побеги.

– Ясно. Завтра операцию сможем провести?

– Да, всё готово.

– Ну, тогда – с богом!

* * *

Скорость колонны не превышала трёх километров в час. Видно, что люди были здорово измотаны – шли уже не первый день, а зная щедрость немцев, немудрено было догадаться, насколько хреновым было питание пленных.