Оксана Гринберга - Королева. Выжить, чтобы не свихнуться

– Что вы себе позволяете? – то ли прошипела, то ли прошептала я. – Ненавижу вас!

– Мне показалось, вам понравилось, – самодовольно произнес Роберт.

Неужели не понимает, что так вести себя нельзя? Одно слово, и он будет наслаждаться видами города через решетку Тауэра. Но… мне и правда понравилось! Поэтому повернулась к фрейлинам:

– Мы уходим. Лорд Дадли не в себе, лишь это извиняет его поступок. Надеюсь, к утру он проспится и хорошенько обдумает свое поведение.

– Я постоянно думал, почему не сделал это раньше, еще тогда, в Хэтфилде, – негромко произнес он мне вслед. – Ведь должен был, но…

– Замолчите, Роберт! – воскликнула я.

Неужели это был мой, вернее, ее первый поцелуй? Ведь Елизавета, судя по датам писем, была влюблена в Роберта с самого детства. Чувствуя смятение, подхватила юбки и пошла, вернее, побежала по слабо освещенным переходам. Взметнулась по лестнице на второй этаж так быстро, что охрана с фрейлинами едва поспевали. Поворот, другой, но в противоположную от личных покоев сторону. Еще один переход – и передо мной тот самый зал с портретами, где я бывала почти каждый день.

– Оставьте меня, я хочу побыть одна. – Да, одна, со вкусом его поцелуя на губах. – Ждите за дверью, и пусть никто не входит!

– Королева, позвольте, – начальник охраны двинулся к дверям, – мы проверим.

– Не позволю! Прочь c дороги! – воскликнула я, чувствуя, как к глазам подступили слезы. Лишь бы никто их не увидел… Все, пора лечить нервы! Забежала вовнутрь, едва отворились двери. Тут же услышала, как лает, вырываясь с рук Летиции, Флэр. Ей вторила Клэр, которую держала Бэсси.

– Отпустите собак, – приказала я, закрывая двери в зал сразу, как только туда проскочили две болонки. – Идите ко мне, маленькие…

Вместо того чтобы запрыгнуть на руки и облизать заплаканное лицо, они с лаем кинулись в дальний угол освещенного лишь двумя факелами зала. Вот же глупые… Что им понадобилось за тяжелыми портьерами и софами для отдыха, что стояли у окна? На кого они кидаются? Я сделала несколько шагов, подняла голову, привычно отыскивая изображение Елизаветы на потолке, и тут заметила, вернее, уловила движение в полумраке. Тени – две, нет, три – отделились от стен под истеричный лай собак и шагнули в мою сторону. Мамочки… Флэр вцепилась одному в ногу, но тот отбросил ее резким движением. Я заорала, когда они бросились ко мне. В свете факелов в руке одного из нападающих отразилось длинное лезвие ножа.

Меня определенно закололи бы кинжалами, как Юлия Цезаря в Сенате, если бы не собаки. Они заставили убийц действовать раньше. Первый уже бежал ко мне, второй – наперерез к ближайшим дверям, кажется, решив их закрыть. Третий, немного замешкавшись, тоже двигался в моем направлении. Я кинулась к дверям, понимая, что не успеваю, но надеясь, что гвардейцы услышали мой крик.

Шаг, второй, сорвалась на бег. Увернулась от приближающегося сбоку, но тот исхитрился схватить за длинную юбку, дернул на себя. Я развернулась, и он ударил. Инстинктивно вскинула руки, закрываясь от ножа. Слава дурацкой моде! Пышные многослойные буфы смягчили удар, но я почувствовала, как лезвие обожгло руку около локтя. Взвыла, вцепилась в платье, выдергивая его из вражеской хватки. Увернулась от еще одного удара и вновь кинулась бежать.

Тут двери распахнулись – второй убийца так и не успел задвинуть засов. Что было дальше – не видела, потому от резкого рывка потеряла равновесие и полетела лицом вниз. Чертово платье, за которое он меня поймал! Я видела сапоги ворвавшихся в зал гвардейцев. Кажется, они напали на того, кто у двери, но к нему спешил на помощь третий. Мой персональный убийца навалился сверху, прижимая к полу. Я с трудом, но вывернулась, заехала локтем в живот мужчине. Тот выругался. Краем глаза заметила, как он замахнулся ножом. Спасибо теннису за реакцию – я перехватила чужую руку на секунду раньше, чем в грудь всадили лезвие. Отвела удар в сторону, острие с силой врезалось в паркет. Убийца опять выругался, выдернул нож, но прикончить не успел, потому что Роберт бросился на него. Откуда он здесь взялся? Мужчины покатились по полу. Я, подвывая, поползла прочь, но тут налетел вихрь из фрейлин, закрывая меня телами, платьями, руками, поднимая с пола. Они потащили меня из зала. Успели!..

– Стойте! – завопила я. – Прекратите… Все закончилось!

И правда, все закончилось. Я сидела на полу в окружении трясущихся от страха и рыдающих девочек. Тут же ко мне подбежали, стали ластиться болонки. И вы целы, глупышки! Если бы не они, лежала бы с перерезанным горлом на деревянном паркете искусной работы голландских мастеров. Все произошло в считаные секунды, а кажется, тянулось вечность! Роберт тоже поднимался, у его ног замер тот, кто чуть было не лишил меня жизни. Второго зарубили гвардейцы. Третьего, порядком избитого, вязали длинными поясами.