Роман Глушков - Штурм

Сей благоразумный призыв всадник также пропустил мимо ушей. И не только не сбавил ход, но еще и взял копье наперевес. Копейный наконечник был теперь нацелен точно на Куприянова, и выглядела эта штуковина отнюдь не бутафорской, а достаточно тяжелой и острой.

– Какого хрена здесь творится?! – раздосадованно пробормотал под нос Кальтер. Он продолжал надеяться, что рыцарь намерен лишь его напугать и в последний момент отвернет в сторону. Только надежда эта, судя по всему, была напрасной. Проведший большую часть жизни на диверсионно-разведывательной службе, Константин Куприянов умел отличать настоящую агрессию от простой бравады. И сейчас на лице всадника было написано отнюдь не наигранное желание пронзить его копьем. Просто так, безо всяких разбирательств, которыми тот явно не собирался себя утруждать. Его решительность прикончить чужака граничила с одержимостью. Казалось, еще немного – и из его перекошенного, извергающего брань рта пойдет пена. Или же от злости его хватит апоплексический удар. И хорошо, если это случится прежде, чем он доскачет до своей жертвы, а не после того, как та окажется нанизанной на копье, словно куропатка на вертел.

Непонятно, чем Куприянов заслужил к себе столь враждебное отношение. Но топтаться на месте и взывать к рассудку чокнутого аборигена он больше не намеревался. Ему навязывали бой, и он принял вызов, пусть даже одолеть рыцаря будет нелегко. Судя по тому, как ловко тот управлял лошадью и манипулировал тяжелым копьем, это был не обычный любитель костюмированных парадов. Наметанный глаз Кальтера сразу определил, что у его нового противника имеется солидный опыт в джигитовке и фехтовании средневековым оружием. Которым он, не исключено, уже успел кого-нибудь прикончить – при таких вспышках немотивированной агрессии к незнакомым людям это было бы неудивительно.

– Ну и хрен с тобой! – процедил сквозь зубы Куприянов, не сводя взора со стремительно приближающегося всадника. И, сделав ложный выпад вправо, в следующий миг отскочил как можно дальше влево. Так, словно не воевал с конным рыцарем, а играл в баскетбол и финтил, обходя игрока команды противника.

Кальтер сорвался с места, когда до столкновения с врагом оставалась всего пара секунд. И завершил свой финт, выскочив практически из-под лошадиных копыт. Клюнувший на увертку всадник не успел так резко поменять курс и потому угодил копьем в пустоту. Однако, надо отдать должное его реакции, тут же вздыбил лошадь и развернул ее на месте, пока она балансировала на задних ногах.

Мастерский маневр, что ни говори! Рискни Кальтер в этот момент напасть на рыцаря со спины, он точно нарвался бы на удар передних лошадиных копыт. Но Кальтер уже понял, что имеет дело с опытным кавалеристом, и не стал бросаться на него очертя голову. Хорошо было бы просто задать от него деру, вот только затея эта была обречена на провал. Куприянов находился на голом, пологом склоне холма и в какую бы сторону ни побежал, противник настигнет его за считаные секунды. А до ближайших валунов, где тот уже не смог бы воевать верхом, было не меньше полутора сотен шагов. Значит, придется выкручиваться другим способом. И если кровожадный «айвенго» не угомонится, то ничего не поделаешь – сам напросился. На сей раз он выбрал себе далеко не беззубую жертву. И пусть у Кальтера отсутствовал опыт войны с такого рода противниками, он готовился постичь эту науку здесь и сейчас, буквально не сходя места.

Для повторной атаки всаднику было незачем набирать разгон. Направив лошадь рысцой на неробкого чужака, он вскинул копье к плечу и приготовился метнуть его в цель с короткой дистанции. В какую бы сторону жертва теперь ни шарахнулась, рыцарь приближался к ней с такой скоростью, что финты ее уже не спасут. Враг держал тяжелое с виду копье без особых усилий, и Кальтер мог лишь гадать, насколько быстро оно будет брошено и успеет ли он вовремя среагировать на этот выпад.

Прикинув так и этак, Куприянов встал точно напротив приближающейся лошади. И приготовился удерживать позицию, даже если враг сменит вектор атаки. Разумеется, тот моментально раскусил хитрость чужака. Кальтер не пытался заслониться таким образом от броска, но, метая копье через лошадиную голову, рыцарю придется волей-неволей сначала привстать на стременах. Что и послужит для Кальтера предупредительным сигналом о начале атаки.

Однако аборигена это, похоже, ничуть не обеспокоило. Он не стал кружить вокруг жертвы, пытаясь сбить чужака с толку, а по-прежнему гнал лошадь по прямой – так, словно принимал навязываемое Куприяновым правило игры. «Хоть юли, хоть не юли – все равно никуда ты от меня не уйдешь!» – именно такой приговор читался в свирепом и одновременно высокомерном взоре рыцаря. Так же, не меняясь в лице, он чуть пришпорил лошадь, после чего с показной неторопливостью встал на стременах. И, когда между ним и чужаком оставалось полдесятка шагов, замахнулся копьем…