Николай Побережник - Болотный кот

Осушив кружку, я благодарно кивнул и протянул ее девушке. Она осторожно взяла ее и отнесла к столу, где они опять принялись что-то обсуждать, а я сел на лавку. Проговорив еще минут десять, мужик что-то явно утвердительно сказал, погрозив пальцем ведьме, взял лавку и поставил ее рядом со мной, при этом положив руку мне плечо, заставляя снова лечь, а ведьма подошла к «страшному столику» и, что-то там пересыпая из баночек и приговаривая принялась колдовать. Лежу… что дальше? Решили бы устроить ритуальное жертвоприношение с последующей инкрустацией моего черепа драгоценностями, то наверное, не развязывали и не поили бы. Что ж, буду надеяться на благополучный исход нашего знакомства. Ведьма закончила «свою стряпню», насыпала нечто в кружку и залила это все жидкостью из кувшина, тщательно перемешав, подошла и протянула стакан мужику. Тот отпил половину, поморщился и предложил допить мне, после чего лег на лавку, поместившись на ней только спиной, и закрыл глаза, я приподнялся на локте, выпил какую-то горькую и вязкую как кисель субстанцию, от которой шибануло в нос, как от газировки. Через несколько мгновений начала кружиться голова, я тоже лег, пытаясь следить за манипуляциями ведьмы, хотя перед глазами уже все плыло. А та встала в изголовье и, затянув свою тарабарщину, положила руку на лоб сначала мужику, а потом мне… Несмотря на то что я держал глаза открытыми, все вокруг померкло, и мне опять «потушили свет».

Было такое ощущение, что кто-то постепенно прибавлял звук, далекие голоса разговора приближались, и из невнятного бубнения превращались в членораздельную речь.

– …скоро узнаем, человек он или нет, – услышал я отчетливо часть фразы, произнесенной женщиной.

– А если не человек? – спросил мужской голос басом.

– Тогда ты можешь отвезти его в городище и сдать княжеской страже, они сами решат, что с ним делать.

– Некогда мне… работы много.

– Да человек он! Что не видно, что ли! – утвердительно сказал третий голос, явно принадлежащий молодой особе.

– А череп? Это знак наемных варягов, а они не стыдятся богов, мешают крови свои и с хартами и с икербами.

– Да какой из него варяг? Хилой он для варяга-то.

– Тогда еще хуже, он может быть лазутчиком.

– Не может, он с темного болота пришел… кабы не был смел и коварен лазутчик, идти в наши земли болотами все одно что сгинуть.

– А амулет Древних Хранителей?

– Вот только то, что у него с собой был амулет, и заставило меня совершить Обряд Вещуна.

– Загадка…

Я с трудом открыл глаза, веки как свинцом налились, и уселся на лавку, обнаружив, что ноги тоже развязаны. Троица, беседующая за столом, замолчала и все повернулись на меня.

– Ты понимаешь меня? – спросила ведьма.

– Понимаю… главное, чтобы вы меня понимали, – ответил я и ощутил некоторый дискомфорт в горле.

– Что, болит? – спросила она.

– Нет, просто неприятно.

– К завтрашнему дню пройдет.

– Если доживет, – вставил мужик. – Ты кто?

– Никитин Петр Иванович, 1982 года рождения, проживаю по адр…

– Чего? Какого года?

– Одна тысяча… девятьсот… восемьдесят… второго… – произнес я медленно.

– Нава, ты ему мозги не отшибла? – расхохотавшись, спросил мужик у ведьмы.

– Не отшибла она мне ничего, думаю… я… я не из вашего мира… ну провалился я сюда как-то, сам не знаю как.

– Точно разумом шальной! – сказал мужик. – Тебя в таком разе надо не княжеской страже сдать, а к скоморохам свести, будешь людей на базаре смешить. Сейчас, чудной ты человек, 1506 год от восхода Большой Луны.

– В вашем мире может быть и 1506-й, я не спорю. Нава, правильно? Верни мне мою одежду, – сказал я и встал, замотавшись в покрывало. Ноги не слушались, голова закружилась, и я еле удержался, опершись на лавку.

– Вот непутевый-то, – тяжело вздохнув сказал мужик, – тебе еще лежать надо, раз хилой такой.

– Уже належался.

– Все вон там лежит, – ответила ведьма, кивнув на мои вещи.

Кое-как я, покачиваясь, добрел до угла и, не стесняясь, начал одеваться, при попытке зашнуровать ботинки я все-таки потерял равновесие и грохнулся на пол.

– Ему поесть просто надо, – сказала «амазонка», – правильно, Нава?

– Я знаю, что мне надо, – ответил я, достав из рюкзака флягу с коньяком, и побрел к двери. Аборигены внимательно наблюдали за моими действиями, а потом проследовали за мной, когда вышел на улицу и уселся на лежащее вдоль стены дома бревно. Прислонился к стене, сделал несколько глотков из фляги, достал сигарету и закурил. Дом стоял на небольшой поляне, огороженной низкой изгородью, заросшей каким-то вьюном, за изгородью был редкий лес, сквозь который просматривалось озеро, метров триста до него примерно. Рядом с домом небольшой сарай с загородкой, внутри которой кудахча прохаживались куры, только маленькие какие-то, в паре метрах от двери дома, на столбе вниз головой висела туша какого-то копытного и рогатого, размером с крупного козла, из шеи животного торчала стрела, по которой в подставленный большой кувшин стекала кровь.