Вячеслав Шалыгин - Оружейник

Легкий на помине «серый» запрыгнул на сделанный его стреляющей трубкой искусственный пригорок и снова прицелился. Он также прокачал все варианты и пришел к выводу, что выгоднее всего ему зафутболить Андрея в переход и дальше разбираться с ним в Воздушной Зоне мира катастроф.

Лунёв понимал, что «серый» гораздо ближе к решению поставленной задачи, но сдаваться не видел смысла. Он снова дернул узел, все-таки скинул Оружие с плеча и вытащил его из обмоток, игравших роль сбруи.

Все это заняло какое-то время, но «серый» почему-то не атаковал Андрея. В чем причина такого благородства, Лунёв понял, когда развернулся и вскинул Оружие, целясь в «серого».

Противнику пришлось отвлечься. У него на ногах опять повисла гиря в виде Беляева, как тогда, у разлома на дворцовой площади. И опять эта гиря ни в какую не желала отцепляться. «Серый» мог бы проткнуть живую гирю кинжалом, но почему-то этого не сделал.

Враг ухватил Беляева за шиворот и дернул вверх. Сан Саныч был вынужден отцепиться и задергался, словно взбесившаяся марионетка. «Серый» прикрылся Беляевым как щитом и спрыгнул с пригорка в сторону Андрея. Затем враг ловко развернул Сан Саныча к себе лицом и от души врезал ему кулаком по физиономии.

Беляев отлетел назад и чуть было не свалился в марево перехода между мирами. Андрей едва успел его поймать. «Серый» же, не мешкая, сократил дистанцию, ухватился за ствол Оружия и провел качественный прямой удар ногой Лунёву в живот.

Андрей вроде бы выдержал удар, всего-то сделал короткий шаг назад, но именно этот маленький шаг обернулся для него огромными неприятностями.

Лунёва вдруг будто прошило током, а затем он получил еще один мощный удар. Только не от «серого». Андрей снова, как тогда у разлома, пропустил удар сзади. Но не в затылок. У него возникло ощущение, что его ударили «в полный рост». Будто бы из точки перехода вдруг вылетел на огромной скорости какой-то грузовик и сбил Андрея, словно оранжевую кеглю из арсенала дорожно-ремонтной службы.

Лунёв улетел на несколько метров вперед, невольно исполнил неполное переднее сальто и рухнул спиной на обратный склон ближайшего к грани миров искусственного пригорка. Тело онемело, в глазах потемнело, но Андрей не потерял сознания. Просто сделался абсолютно безучастным к происходящему.

Он видел, как «серый» добавляет ногой в живот Беляеву, и Сан Саныч катится в сторону (слава богу) от коварного перехода, видел, как враг поднимает Оружие, закидывает его на плечо и спешно уходит куда-то в северном направлении, к предместьям Альфа-Вершины. Видел Лунёв и несколько звеньев альфийских «вертушек-стрижей», кружащих над «серым», но пугливо разлетающихся в стороны, едва тот поднимает голову. Все это Андрей видел, но был абсолютно ко всему этому равнодушен.

В конце концов он закрыл глаза и все-таки провалился в полуобморочное состояние. Ненадолго, на считаные минуты. Ровно до того момента, когда телу начали возвращаться чувства.

И первой пришла всеобъемлющая боль.

Андрей не испугался боли, а даже обрадовался, что она пришла. Если у тебя что-то болит, значит, ты еще жив. И относительно цел. Ведь если бы удар переломал позвоночник и парализовало всерьез, навсегда, боль не пришла бы. А так… возможно, кости все-таки переломаны, но есть шанс, что хотя бы не останешься калекой. А кости… срастутся, не вопрос.

Лунёв открыл глаза, попытался пошевелить пальцами рук, опустил взгляд и понял, что возможно, все не так плохо, как он сначала подумал. Пальцы шевелились. Он попытался подвигать ступнями, и у него опять получилось. Тело слушалось еще плохо, но Андрей постепенно возвращался в строй. Оставалось еще немного подождать.

Коротая время ожидания и чтобы отвлечься от болезненных ощущений, Андрей попробовал переключиться: осмотреться и понять, что на самом деле произошло.

Парализовавший тело мощный удар со стороны безобидного, казалось бы, марева грани миров обернулся для разума чем-то вроде очередного момента просветления. Лунёв словно бы вынырнул из цветного сна и вновь увидел «схематичный» Альфа-мир, каким он казался в первые минуты, когда Андрей только перешел призрачную границу. Лунёв опять видел эту реальность «плоской» и будто бы сотканной из светящихся нитей. Разница заключалась в том, что теперь Андрей твердо знал: он умеет ходить по здешней поверхности, и когда исчезнет онемение в теле, он уверенно встанет на ноги, даже если восприятие еще не восстановится.