Юлия Славачевская - Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу

– А хочется? – вырвалось у меня. И что бы мне не прикусить свой болтливый орган? У меня уже теория выстроилась: неприятности навлекает мой язык, а расхлебывает мягкое место. И не спрашивайте меня – как!

– Еще как! – закатила глаза девушка, прищелкивая языком. Наш человек!

Кстати, очень симпатичная. С Мумой и Лумой вообще ничего общего. Тоненькая как тростинка, орчанка тем не менее обладала весьма выдающимися достоинствами. Узкие раскосые глаза неожиданно зеленого цвета смотрели с затаенной насмешкой. Слегка опушенная верхняя губа – приметная черта южных женщин – немного портила лицо, хотя точно такой же пушок на углах челюстей и на висках ничуть не искажали общее впечатление. Толстую, в руку, иссиня-черную косу украшали ярко-рыжие пряди, то ли вплетенные, то ли выкрашенные, и завершало бисерное охвостье. Массивные серьги по типу цыганских каскадами звенящих монист спускались до самых плеч, подчеркивая высокую гордую шею. Она одевалась как индианка – в хорошо выделанную светло-коричневую замшу с бахромой. Тонкая батистовая блузка, сверху замшевая жилетка и юбка.

Пожалуй, мы вдвоем с ней выглядели типичными фриками на фоне восточных ворохов легких шелков и туфелек с загнутыми носами.

Девушки в шелках оглядели нас обеих в очередной раз и сдавленно захихикали, тихо перемывая нам косточки. Да я загнусь с тоски в этом курятнике! Теперь я понимаю диэров с их жаждой экзотики! Да рядом с этим бабьем взвоешь поневоле!

– А ты – нет? – переспросила туземка, улыбаясь искренне и открыто.

– А я не знаю, – призналась я. – С одной стороны – любопытно, а с другой – страшно.

– Ничего страшного, – утешила меня девушка. – Они как своими глазищами посмотрят, так и страх и стыд потеряешь. Сама побежишь юбки задирать.

– Какой ужас! – ответила я.

Слава богу, такое позорище мне не грозит! Я к ним иммунная. Могут своими фарами освещать и по сторонам зыркать сколько душе угодно. Но пока этот маленький секрет останется при мне. Мало ли…

– Ужас – это то, что на тебе надето! – хмыкнула орчанка и протянула узкую ладошку. – Не обижайся. Я – Эсме, из племени кочевых орков. Всегда говорю, что думаю. Поэтому мои родные меня сюда и сплавили. Типа пусть полюбуется князь на наших женщин и больше никого требовать к себе не будет.

– А он требует? – У меня глаза вылезли из орбит.

– Да нет, – засмеялась Эсме. – Им так хочется думать. Ну, как бы угнетенный народ. Воюем за свободу, поэтому кочуем. Не хотим дань платить. – И она показала какой-то замысловатый жест, крутанув хрупким запястьем.

– А-а-а, – догадалась жертва коварства эльфов. Сегодня я сама себе нравилась. Прям такая умная и догадливая. – Дань за двенадцать лет?

– Не-а, – тряхнула головными украшениями новая знакомая. – За восемнадцать.

– Тогда с процентами набежало, – улыбнулась я. И в свою очередь представилась: – Леля.

– Привет, Леля, – одарила меня теплой улыбкой девушка. – Давай держаться вместе. Собираюсь стребовать эти проценты, и очень нужна помощь.

– Согласна, – искренне обрадовалась я. Вдвоем все же лучше, чем одной. Тем паче сами мы не местные…

– Ш-ш-шарфат!!! – раздалось в отдалении. – Убери свои немытые лапы от моего нежного хвос-с-ста!

Из-за угла показалась змеелюдка, сопровождаемая моим евнухом. Который почему-то держал девушку за хвост и тащил в обратную сторону.

– Что происходит? – поинтересовалась я. Окликнула хвостатую: – Привет, Шушу!

– И тебя так же, – пропыхтела товарка по лекции Кувырлы о том, как нужно обращаться с мужчинами. – Прилип, понимаеш-шь, к хвос-с-сту – не отдереш-шь. А у меня и так нас-с-троение с-с-с утра плохое!

– Вас тут не стояло! – завыл гаремный выкормыш. – У вас бумаги в другой гарем!

– Да какая раз-с-сница?! – эмоционально махнула хвостом змеелюдка. – Этот ближ-ш-ше!

После ее махания нижней частью тела дядя улетел в кусты роз и сильно обиделся. По крайней мере, его обширная и не всегда понятная обсценная лексика откровенно свидетельствовала об этом факте. Мы проследили за красивой траекторией полета и, удостоверившись, что дяденька совершил мягкую посадку, вернулись к беседе.

– Шушу, это – Эсме, – познакомила я девушек.

– Очень приятно, – покачалась на хвосте змеелюдка. – А ты, Леля, чего так вырядилась? Я тебя только по запаху и узнала. И то с трудом. Смердишь сильно.

– Меня в гарем пускать не хотели, – повинилась я. – Сказали – неэкзотичный экземпляр. Мало перца. Пришлось соответствовать.