Константин Калбазов - Колония. Ключ

– Лишу, – решительно тряхнул головой Ладыгин.

– Ладно. Пошутили – и будет. Шли бы вы, Александр Сергеевич, к Лебедевой, пусть она сделает вам массаж. По-моему, он вам сейчас не помешает.

– Кхм.

– Нечего тут кряхтеть, как старый дед. В конце концов, это моя прерогатива, как старшего по возрасту. Ноги в руки – и вперед к медику.

Нда, с медиком получилось как-то не очень. Александр прекрасно понимал, что имеющийся на Колонии медицинский персонал, мягко говоря, для экспедиции подходил слабо. Оказание помощи в полевых условиях требует особого подхода, нервов и навыков.

Когда Зарубин заикнулся ему о том, что неплохо было бы привлечь к этому делу врачей со «скорой помощи», Ладыгин не без апломба заявил, мол, и сам не лыком шит. Все именно так. Он и сам подумал об этом. Мало того, уже договорился с двумя специалистами и должен был доставить их как раз за день до отбытия.

Вроде все предусмотрел, и обычно у него срывы не случались. Но только не в этот раз. Один из докторов в последний момент ехать отказался в связи с семейными обстоятельствами. Второй прибыл на Колонию, но оказался настолько впечатлительным и неосторожным, что, упав с крыльца, умудрился повредить себе ногу.

Ну как было ему не засмотреться на скоротечную схватку с мышатом, да еще при этом не испугаться. Крылатый гад появился совершенно неожиданно, причем не со стороны гор, откуда их обычно ожидали, а от озера. Именно по этой причине охрана на вышке заметила его слишком поздно.

Вообще-то мышаты уже привыкли облетать территорию поселка стороной, как делали они это с гнездовьем чаек. Но порой встречались и такие отчаянные, которые решали проверить людей на прочность. Мышат уже пересекал границу поселка, когда с вышки раздалась длинная очередь из дегтяря. Трассы прорезали воздух, в большинстве своем уходя мимо. Но часть все же достала летающего агрессора и впилась в его тело.

Подбитая зверюга, а к птицам мышат никакого отношения не имел, завалилась как раз неподалеку от жилища, временно выделенного новому врачу. Тот в это время, как назло, находился на крыльце, наблюдая за происходящим. Мало ему было этих впечатлений, так еще и мышат оказался только раненым. Взвыв благим матом и оскалив свою нешуточную пасть, он рванулся в сторону врача, чем сильно его напугал. Несмотря на имеющийся в его руках СКС, мужчина от испуга попятился назад и свалился, заполучив трещину кости.

Зверюгу-то добили подбежавшие поселенцы, благо они всегда перемещались с оружием. Да и дети в возрасте от четырнадцати лет уже имели собственное. Но возникшей проблемы это не решило. Врач для экспедиции оказался потерянным.

Именно по этой причине Ладыгин был вынужден принять волевое решение. Мужчина оставался в Андреевском. Гипс на ноге – это конечно же неприятно, но не помешает ему оказывать поселенцам медицинскую помощь. А вот женскому персоналу в лице Лебедевой и Злобиной пришлось собираться в дальнюю дорогу.

Откладывать выход и дальше, пока он не найдет новых медиков, Александр не собирался. Да его уже чуть не трясло – так хотелось отправиться в поход. Впрочем, в лице Зарубина он обрел союзника. Правда, тот спешил по причине недостатка времени. Ведь основной экспедиции предстояло еще сделать и немалый крюк, километров в триста, до берега Дона. Нужно было помочь гидрографам доставить до места все их оборудование, ну и цистерну с топливом.

И вообще, выход геологоразведочной партии начинается ранней весной и заканчивается поздней осенью. Любая задержка может пагубно сказаться на результатах работы. Ведь недаром говорят, что больше всего всегда не хватает времени.

И вот теперь по всему получалось, что Зарубин отправлял Александра прямиком к Лебедевой. По правде сказать, задумка не из лучших. Так уж случилось, что при всем при том, что Наталья Игоревна прекрасно вжилась в общество переселенцев, пользовалась их уважением и вообще чувствовала себя уже как дома, Ладыгина она недолюбливала. Ну это если мягко сказать.

С одной стороны, Александр ее прекрасно понимал. Но с другой… Ладно бы на Земле ее ждало что-то хорошее. Так ведь нет же. Даже если бы ее откупили покровители, там она не смогла бы прийти в себя так, как это случилось здесь. Уж больно сильно она винила себя в гибели ребенка. А на Колонии все вышло по-другому. Мерцающая гладь портала отсекла ее от прежней жизни, и у Лебедевой началась новая. Разве только вошла она в нее не младенцем, а уже взрослым человеком.