Тимофей Печёрин - Вдали от дома (СИ)

По мере приближения, Руфь заметила первое препятствие на пути к пирамиде — овраг… правда, небольшой и пересеченный узким висячим мостом. Подобные мосты, надо сказать, вызывали у юной Зеленски стойкую неприязнь, изрядно приправленную страхом.

Хоть лично пользоваться ими девушке ни разу не приходилось, Руфь приобрела эту неприязнь благодаря фильмам о приключениях в джунглях. Редкий режиссер, снимая подобные картины, отказывал себе в садистском удовольствии оборвать такой мостик по любому поводу… и без повода даже. Причем сделать это не иначе как на пути главного героя, чтобы тот приложил массу усилий, стараясь не сорваться в пропасть.

Впрочем, из двух зол, как известно, выбирают меньшее. И ради даже маленького шанса вернуться домой Руфь была готова потерпеть в том числе и пользование таким вот страшноватым мостом. Тем более что здешний овраг был не чета киношным.

А вот препятствие номер два не сулило такой же легкости в преодолении; начать с того, что собою оно представляло воина — высокого джуна с копьем наготове. И который едва ли находился у моста по собственной воле, равно как и был поставлен к нему в качестве украшения.

Предчувствия не обманули Руфь: едва заметив ее приближение, воин мгновенно согнал с себя скучающий вид, подобрался и крепче схватился за копье. В общем, повел себя так, словно хрупкая девушка представляла для него хоть какую-то угрозу.

— Стой! — крикнул он навстречу приближающейся Руфи, — путь к Заброшенному Храму запрещен. Особенно для чужаков и бледных.

— Заброшенный Храм? — переспросила девушка с притворным удивлением. Тем самым она попыталась спровоцировать воина на словоохотливость… и отчасти это у нее получилось.

— Заброшенный Храм, да, — воин небрежно указал рукой на усеченную пирамиду, — его основали давным-давно… как, впрочем, и весь наш город. Давно… еще до того, как здесь появился народ джунов. Так говорят жрецы.

— А кто основал-то? — изо всех сил Руфь старалась выглядеть глупее, чем была на самом деле. Она делала удивленные глаза, пыталась задавать вопросы на уровне ребенка-почемучки, да таким же голосом. И как внутренне ни раздражало девушку такое занятие, она понимала — надо. Иногда надо пройти в том числе и через подобные игры. Потому как цель оправдывает если не любые средства, то уж собственные-то мучения — точно.

Руфь знала: подобное поведение просто-таки провоцировало собеседников на ответ, рождая в них желание если не помочь несчастной дурочке, то уж хотя бы почувствовать себя рядом с нею шибко умным. Самоутвердиться таким вот своеобразным способом. Не случайно же многие сверстницы Руфи охотно брали эту манеру на вооружение, а особо успешные так и вовсе делали окружающих чем-то средним между марионеткой и наркоманом. Особенно при этом рисковали представители «сильного пола»: те прямо как на героин подсаживались на возможность и впрямь почувствовать себя сильным. На возможность, довольно редкую в цивилизованном обществе.

Впрочем, как оказалось, от подобного искушения не имеют стопроцентного иммунитета даже дикари. По крайней мере, этот конкретный дикарь, что с копьем дежурил у моста.

— Кто основал? Конечно же те, кто жил здесь до джунов, — он усмехнулся наивному вопросу.

— А что с ними стало? — спросила Руфь, — с теми, кто жил до вас?

— Как — что? Могучий и грозный Сед-Рагава уничтожил их. Сколь бы ни были велики наши предшественники, а перед божественным гневом не смогли устоять и они.

— А город? Город тоже основали те, кто жил здесь до вас? — не отставала юная Зеленски. А воин явно уже начал терять терпение.

— Ага, — ответил он уже без всякой охоты, — не представляю только, как… А теперь — проваливай; хватит мне докучать.

— То есть… не пропустишь? — недовольно вопрошала Руфь, — даже несмотря на то что я… в друзьях у самого сына Сед-Рагава.

— Тем более не пропущу, — ответ воина прозвучал как-то ворчливо, — так называемый «сын»… я больше верю вождю, чем верховному жрецу. А вождь говорит, что это все обман. Что вы, бледные, просто пытаетесь захватить над нами власть. Или помогаете захватить власть Варияк-Чорею. И для этого вместе дурите народ.

— А что еще… сказал вождь? — насторожилась, заинтересовавшись, Руфь.

— Да то, что властвовать вам недолго, бледные! — заявил воин торжествующе. Скоро Вай-Таял-Рагил закроет вашу лавочку. А теперь — проваливай!

— Охотно, — немедленно согласилась Руфь. И, как могла быстро, зашагала назад в город.